Славка закрыл плотные, двойные занавеси на окнах, снял шинель и, повесив ее на плечики у дверей, посоветовал Сурмачу:
— Раздевайся — Здесь отдохнешь и поговорим. А ночевать Юрко отведет тебя в другое место.
— Дом чей? — спросил его Аверьян, еще раз осматривая обстановку.
— Одна половина пани Зоси, — за брата ответил Юрко, — а во второй — мы с мамой и Славкой.
В его ответе Сурмач уловил непонятный намек. О чем он предупреждал гостя? А может, просто подтрунивал над братом.
— Невеста?
Догадавшись, какие сомнения тревожат друга, Шпаковский пояснил:
— Наша стражница особая. «Двуйка» отсюда перебрасывает своих агентов за границу. А Зося ведает учетом агентуры, которую стражница засылает в Советский Союз. Если она выйдет замуж, то ей придется расстаться с этой работой. Ну, теперь что-то уразумел?
— Кое-что.
Юрко принес в ведре картошку. Начал ее чистить. Аверьян не мог оставаться безучастным, попросил нож.
— Помогу.
Славко колдовал у стола, расставляя тарелки, раскладывая ножи и вилки.
«Барином живет», — отметил Сурмач. По его понятиям нож нужен для того, чтобы нарезать хлеба, мяса, еще чего-нибудь. А если ешь картошку, то зачем нож? Поддерживать еду на вилке, пока несешь ее от тарелки ко рту? Но, коль ты такой ротозей, то возьми ложку! Всю войну прожил Сурмач без вилки, не умер с голоду: ложка в кармане или за обмоткой… Она выручит.
— Как ты на стражницу попал? — поинтересовался Аверьян.
Славко отмахнулся: мол, не спрашивай.
Сурмач решил, что пришло время поговорить о деле, ради которого он перешел границу.
— Славко, ты не знаешь, у Щербаня были свои люди на погранзаставе? — спросил он.
— Да как тебе сказать… — задумался Шпаковский-старший. — Они работают против нас, мы — против них… Всего я, конечно, не знаю… Но когда я сидел еще в магазине, я вывел Щербаня на одного хлопчика, на Стефана Куцого.
— Как ты вывел? — не поверил Аверьян своим ушам. — Да это он долбанул прикладом нашего Яроша!
Славко встал, прошелся по комнате. Заскрипели сапоги, вторя шагам. Постоял. Достал из узкого кармана галифе серебряный портсигар.
— Будешь? — предложил он. А потом, вспомнив, что Аверьян не курит, взял папиросу и громко захлопнул крышку портсигара.
Прикурил от замысловатой зажигалки: дернул за ухо, а изо рта разъяренного льва выплеснулся огонек.
— Как получилось… Щербаню нужен был «свой» человек на одной из застав. Я доложил об этом в ГПУ. Было ясно, что Щербань проверит и перепроверит. Ну и прислали на третью заставу новичка… Я Щербаню говорю: «Попробовать бы… Сестра у него в двадцатом сбежала от Советов. Сейчас замужем за офицером генштаба. Отец — из зажиточных: десять десятин земли». Как Щербань выходил на Стефана, я не знаю: сватанье состоялось уже без меня.