— Я упущу его, мошенника, — пробормотал он.
В комнате никого не было. Он сбросил с себя одеяло и, уцепившись за железные прутья кровати, попытался встать на ноги.
От этого неимоверного усилия старик, от которого остались кожа да кости, заскрежетал зубами. Наконец ему все же удалось встать. Ухватившись за комод, он сделал шаг, но колени у него подогнулись и он рухнул на пол.
Собравшись немного с силами, он пополз. Добрался до стула, стянул с него свои брюки и, не вставая, попытался надеть их…
Вскоре в комнату вошла Мариго и увидела мужа, распростертого на полу без сознания.
С каждым днем Хараламбосу становилось все хуже. Он почти не приходил в себя. Губы его едва шевелились, когда он пытался прошептать что-то в бреду. Чтобы ослабить боли, врач делал ему уколы морфия.
Тем временем немцы, прорвав линию фронта, заняли северные области страны. Всюду царил хаос.
Мариго проводила ночи у постели умирающего, непрерывно думая об Илиасе. Почти месяц от него не было вестей.
Как-то вечером Элени принесла домой пистолет и, вытащив его из-за пазухи, показала брату.
— Откуда ты его взяла? — спросил Никос.
— Сын хозяина бросил его в мастерской, а сам побежал переодеваться в штатское. Немцы возле Афин. Ты знаешь?
Никос внимательно посмотрел на нее.
— Зачем ты взяла пистолет?
— Так просто, — ответила она, кладя оружие на стол. Несколько минут длилось молчание. Потом Никос, взяв в руки пистолет, принялся его разглядывать. Он спустил предохранитель, взвел курок. Ему надо было поговорить с сестрой об одном деле, но он никак не мог решиться.
— Элени, ты поможешь мне найти несколько безопасных квартир? — спросил он наконец.
— Для чего?
— Чтобы устроить там кое-кого… Знаешь, оттуда…
Девушка села на стул и принялась снимать ботинки.
Она приходила вечером такая усталая, что ей хотелось прежде всего дать отдых ногам, вытянуть их.
Она стянула с себя один ботинок, засунула в него руку, и палец ее вылез в дырку на подошве. Шутки ради она повертела пальцем у себя под носом.
В открытое окно врывались запахи весны.
— Никос, скажи мне все начистоту.
— Сарантис бежал из ссылки, — прошептал Никос.
— Правда? — воскликнула Элени.
— Да, человек десять бежали на лодке. Их должны были выдать немцам…
— Ты видел его? — спросила она.
— Да.
Они опять замолчали. За спиной Элени над этажеркой висела фотография Клио и Толстяка Янниса. Их сняли после венчания, и, как ни странно, Клио на фотографии улыбалась. Такой увидят ее дети и внуки.
Из соседней комнаты донесся слабый голос Мариго:
— Никос…
Никос сунул пистолет сестре.
— Спрячь его, — торопливо сказал он.