Большую часть «Невротической личности» Хорни посвятила разбору невротической потребности в любви, но она останавливается в этой работе и на стремлении к власти, престижу и обладанию, которое развивается в том случае, когда личность отчаивается добиться любви. Эти невротические стремления являются продуктом тревоги, гнева и чувства неполноценности. Они ненасытны, поскольку невротику никакого успеха не будет достаточно, чтобы он ощутил себя в безопасности, спокойным или довольным своими достижениями. Потребность в любви или в успехе плодотворна, и ее возможно удовлетворить, если она не носит компульсивного характера.
Согласно Хорни, люди пытаются справиться с базальной тревогой, вырабатывая не одну, а несколько стратегий защиты.
«Человек ощущает одновременно императивное влечение властвовать над всеми и быть всеми любимым, его влечет уступать каждому и каждому навязывать свою волю, уйти прочь от людей и умолять их о дружбе». В результате «его раздирают неразрешимые конфликты, которые часто и являются динамическим центром невроза».
Итак, в ранних книгах Хорни развивалась парадигма структуры неврозов, согласно которой нарушения в человеческих взаимоотношениях генерируют базальную тревогу, что ведет к развитию стратегий защиты, которые, во-первых, сами себя сводят на нет, а во-вторых – приходят друг с другом в конфликт. В «Невротической личности нашего времени» разрабатывалась тема погони за любовью и господством, но затрагивалась и тема отчуждения; в книге «Новые пути в психоанализе» к межличностным стратегиям защиты были добавлены нарциссизм и перфекционизм (погоня за совершенством). В этих книгах даны также описания внутрипсихических стратегий защиты, таких как самообесценивание, самоупреки, невротическое страдание и сверхподчинение стандартам, но более полно их содержание было раскрыто в двух последних книгах Хорни.
Возможно, самым значительным аспектом новой версии психоанализа, созданной Хорни, было смещение интереса аналитика (как в теории, так и на практике): от интереса к прошлому пациента – к интересу к его настоящему. Если в центре внимания Фрейда находился генезис невроза, то в центре внимания Хорни – его структура. Она полагала, что психоанализ должен заострять внимание не столько на инфантильных корнях невроза, сколько на имеющейся констелляции защит и внутренних конфликтов невротика. Эта особенность ее подхода резко отличала его от классического психоанализа и делала неприемлемым для тех, кто интересовался в основном прошлым пациента.
В работе «Новые пути в психоанализе» Хорни отграничивала эволюционистский подход от «механически эволюционистского». Эволюционистское мышление предполагает, что «существующее сегодня не существовало в этой форме изначально, а приняло ее поэтапно. На этих предшествующих этапах мы, возможно, найдем очень мало сходства с нынешней формой, но нынешняя форма немыслима без предшествующих». Механически эволюционистское мышление настаивает, что «ничего реально нового в процессе развития сотворено не было», и «то, что мы видим сегодня, – только старое в новой упаковке». Для Хорни глубинное влияние ранних детских переживаний не исключает последующего развития, тогда как для Фрейда с человеком, после того как ему исполнится пять лет, ничего нового не происходит, и все дальнейшие реакции или переживания следует рассматривать только как воспроизведение раннедетских. Механически-эволюционистский аспект мышления Фрейда отразился в его идее об отсутствии времени в бессознательном, в его понимании навязчивого повторения, фиксации, регрессии и переноса. Хорни считает этот аспект мышления Фрейда ответственным «за ту степень, в которой склонностям человека приписывается инфантильность, а его настоящее объясняется прошлым».