Про бензин дед был прав. Во всяком случае, я заметил, что на московских улицах маловато машин. Вначале я направился прямо к «Елисеевскому», потом вспомнил просьбу Эльзы Шредер. Слава Богу, я по-прежнему был в «трансаэровской» куртке, и письмо терпеливо ждало во внутреннем кармане. Вздохнув, я развернулся, двинулся назад по Огарева и припарковал старенькую «дюжину», которую дед не менял из патриотических соображений, напротив Главпочтамта.
Не верю я в скорость нашей почты. Лучше тут письмо брошу, быстрее дойдет до Франкфурта.
Кинув жетон в счетчик на тротуаре я оплатил стоянку, и побежал к почтамту. Несколько прохожих глянули на меня с легкой заинтересованностью, но, кажется, никто так и не узнал.
Слава — вещь недолгая. Вот если бы я отвел «Спираль» от падения на Москву, то жители бывшей столицы меня бы узнавали долго. А так…
За письмо пришлось еще и доплачивать. Я разменял «спейсбаксы» на рубли, наклеил на конверт две марки по тридцать копеек и бросил письмо в ящик. Привет, господин Шредер, добропорядочный немецкий буржуа. Твоя красавица-жена скучает и шлет приветы.
Брать машину с парковки было глупо. Я прошел через переход и окунулся в пахучее нутро «Елисеевского».
Приятное зрелище — изобилие вкусной еды. Уж на что я равнодушен к гастрономическим изыскам, а какие-то древние инстинкты выплеснули в кровь адреналина и начали нашептывать: «Все! Все — и побольше!»
Борясь с инстинктами я начал обход прилавков. Первым делом на глаза попалась ветчина — нежирная, как просил дед. Я кивнул улыбчивой продавщице, и проделав в уме несложный расчет выпалил:
— Семьсот тридцать два грамма «Деликатесной» ветчины, пожалуйста…
Наверное, не стоило так буквально исполнять просьбу деда о «трех зухрах»…
Улыбка девушки стала напряженной, но она все-таки попыталась выполнить просьбу. Виртуозности ее можно было позавидовать — розовый пласт лег на весы, и она поинтересовалась:
— Семьсот тридцать. Добавить?
Чувствуя себя негодяем я замотал головой.
— Нет, спасибо. Я… пошутил.
Вымученно улыбаясь девушка завернула ветчину в пленку, я расплатился и двинулся дальше, зарекшись на будущее приводить точные числа. Это не переговоры по межзвездной торговле, и не расчет джампа… это просто хороший продуктовый магазин.
…Через четверть часа я все закупил. И ликеры, и беттен хорошей телятины. С двумя пакетами в руках выскочил из гастронома, двинулся по тротуару, и был остановлен негромким голосом: