— А что он хотел? Она же ездовая собака! Ей и полагается что-нибудь «тащить». Так где она сейчас? Ее заперли?
— Ага.
— Я хочу ее забрать. Элейн оставила ее мне.
Это была правда. Во всяком случае, это было бы правдой, если бы у Элейн было время об этом подумать.
— Скажи, как мне вызволить ее?
И Кевин объяснил мне, что делать. Потом он сказал, что должен бежать.
— Да, конечно! Последний вопрос! Как умерла Элейн?
— Похоже, приняла слишком большую дозу.
— Кокаина?
— Она его употребляла? Регулярно?
— Во всяком случае, я за ней такого не знала. Нет, не думаю. Я просто почему-то вспомнила о Лене Баэзе, вот и спросила. Так она умерла так же, как и он?
— Сомневаюсь. — ответил Кевин. — Похоже на снотворное. Пока одни предположения. Возможно, это самоубийство.
— Но ты так не думаешь?
— Дама пишет книги. Она открыто высказывает то, что думает. Такой не так-то просто заткнуть рот. Феминистка!
Элейн очень посмеялась бы над этой характеристикой. А может, и нет.
Кевин продолжал:
— И вот, допустим, она собирается, как бы это сказать, сделать «роковой шаг». И ты меня будешь уверять, что ей нечего было бы сказать по такому важному поводу? Ни слова. Никакой записки!
— Это уж точно! Тут ты прав. Если бы Элейн собралась покончить жизнь самоубийством, она бы сначала написала об этом книгу. И вообще, мне кажется, она не из тех, кто кончает самоубийством.
— Верно. Держу пари, эта женщина не принимала таблетки. Ее насильно ими накормили.
— Конечно, будут говорить, что у нее была депрессия…
— Будут.
— Ты что-нибудь знаешь об этом?
— Немного.
— У нее умерла больная, — сказала я. — Элейн ведь была врачом. Ты это уже знаешь? Психотерапевтом. Кстати, она знала Риту.
Кевин, мой сосед, конечно, тоже знаком с Ритой, моей квартиранткой и подругой.
— Во всяком случае, — добавила я, — собака у нее появилась после смерти той пациентки.
— Может, хватит уже о собаках?
— Но это важно! — почти закричала я. — У Элейн была пациентка. Она наложила на себя руки, а собаку оставила Элейн. Элейн никогда раньше не держала собак, и Кими она взяла исключительно из-за той женщины. Ее так потрясла эта смерть! Она взяла собаку как бы из чувства вины. «Это единственное, что я могу сделать теперь для этой бедной женщины», — так говорила Элейн. Кими, безусловно, прекрасная сука. Любой нормальный человек, без всякой депрессии и чувства вины, с удовольствием держал бы ее дома. Я уверена: как только Элейн ее увидела, у нее отпали все сомнения. Она должна была взять Кими.
— Давай о людях! — взмолился Кевин. — Хватит собак!
— Так вот, Элейн действительно была расстроена. Тебе многие скажут, что у нее была депрессия. Что ж, может, и была. Возможно, поэтому она и позволила собаке, что называется, сесть себе на голову. Вот я и взялась ей помочь. Она не сумела стать для Кими персоной-альфа.