Девушки из штаба не обижались на Рому за непостоянство. Как же можно, ведь он такой замечательный и всеобщий любимчик? Единственная женщина, которая имела на него особые права, как говорили в штабе — абонемент, была Люся Морозова. Он был с нею тогда, когда ОНА этого хотела, и столько, сколько ОНА считала нужным. Надо отдать Люсе должное, она своим правом на Рому не злоупотребляла и монополизировать Рому не стремилась, за что все остальные представительницы прекрасного пола были ей благодарны. Постепенно дошлo до того, что девушки из штаба стали просить у Люси разрешение на романчик с Ромой. Она разрешала, но не всем. Положительную визу получали только те, кто, с Люсиной точки зрения, вел себя достойно. И Рома обрел статус награды, поощрения за хорошее поведение, за что и получил кличку "Переходящий кубок". Со временем первое слово отвалилось и забылось, а от «кубка» остался только первый слог.
К имени Куб Рома привык быстро. Новые люди, которые появлялись в штабе, глядя на худосочного Рому, удивлялись: странная кличка, она больше подошла бы человеку упитанному и накачанному. Им объясняли: это производное от «кубок». "Пьет, что ли, много?" — спрашивали новички.
Кстати говоря, Рома не пил совсем, хотя в штабе пили часто и большими дозами.
В университете он чувствовал себя неуютно, потому что особого, интереса к нему никто из однокурсников не проявлял и девушки его не домогались. Друзей за время учебы у него не появилось. Вот только Иван Кусяшкин…
Они подружились при странных и смешных обстоятельствах, на картошке перед вторым курсом.
Мужская часть курса размещалась на четвертом этаже колхозного общежития. Воды в здании не было, и приходилось ее таскать из ближайшего колодца. Установить очередность никак не удавалось, и каждый вечер студенты долго и громко скандалили, пытаясь определить, кому следует идти за водой, пока не изобрели универсальный метод назначения водоноса: проигрыш в преферанс. Играли каждый день, и только на воду. Рома проиграл в неудачный вечер — погода
была мерзейшая, шел дождь, а дорожка к колодцу, как водится, была глиняной и потому скользкой. Однако добрые сокурсники внять его мольбам об отсрочке не захотели и потребовали воды немедленно. Рома, разозленный сверх всякой меры, пошел. Но на обратном пути просчитался и завернул на «женский» третий этаж. Не глядя по сторонам, вошел в комнату и, шарахнув по столу ведрами, мрачно гаркнул: "Пейте, суки".
У девушек просто не было слов, до того они были тронуты его щедростью. Подарок был действительно царский — необходимость таскать воду из колодца угнетала женскую половину курса куда сильнее, чем мужскую.