– Любовь – это такое состояние, что начинает чаще биться сердце, кружится голова, когда ты просто видишь любимого человека, знаешь, что он есть... где-то рядом.
Когда Клаве наконец-то посчастливилось первый раз увидеть в доме Арсения Царева, у нее действительно закружилась голова.
Было воскресное утро.
Любовь Михайловна, спавшая отдельно от мужа в огромной большой спальне, попросила приготовить и принести ему в кабинет кофе.
«Наконец-то», – пронеслось в голове Клавочки, она без задних ног понеслась на кухню.
– Только покрепче! – крикнула хозяйка вдогонку девушке.
От волнения зерна не хотели слушаться и выскакивали из кофемолки. Глядя на бурлящую недовольную пенку во все глаза, Клава два раза дала ей убежать, а потому два раза переваривала кофе. Наконец она справилась с несложной задачей.
Путь до кабинета из кухни был для девушки длиною в жизнь.
Она постучала и, услышав разрешение войти, толкнула дверь. Академик, чуть изменившийся за эти годы, но все такой же красивый, видный, сосредоточенно читал газету.
– Здрав-ствуй-те, – пролепетала Клава и, подойдя к письменному столу, споткнулась о ковер. Чашка перевернулась и вылилась на полированную крышку, струйка горячего напитка замочила край газеты.
– Ну что вы такая неуклюжая, Дуся? – проворчал академик, не отрывая глаз от чтива.
– Я Клава, – ни жива ни мертва, прошептала девушка.
Он скользнул взглядом по ее лицу и пробормотал:
– Экая вы молодая, Клава! Вам бы учиться, а не кофе тут у нас варить!
– Так я же... – Окрыленная Клавочка хотела было рассказать, что она именно для этого и приехала в Москву. Даже в ее голове возникла мысль, что ученый вспомнил ее, не зря ведь про учебу заговорил! Но в этот момент в комнату влетела Данка. Она со всего маху плюхнулась к отцу на колени и обняла его за шею.
– Доброе утро, папка! Я так давно тебя не видела, соскучилась! – Она чмокнула его в щеку.
Сколько бы отдала Клавочка, чтобы вот так же, как Данька, дотронуться до любимых рук, шеи, лица... теперь они были так близко. Если бы кто знал!
Но сейчас срочно нужно ликвидировать следы своей неловкости. Пока Клава бегала за тряпкой, тщательно вытирала все до блеска, кофе Цареву принесла Дана.
– Откуда у нас эта девочка? – подслушала Клавочка за дверьми разговор отца с дочерью.
– В консерваторию не поступила, мама ее где-то подобрала. Откуда-то из глубинки приехала.
– А-а, – рассеянно отвечал ученый. – А Дуся что?
– Дусе мы все надоели, у нее внучка родилась, а есть нечего, она к себе в деревню мотанула.
– Скоро и эта мотанет, – повторяя жаргон дочери и, видимо, продолжая заниматься своим делом, пробубнил академик.