– Да мне без разницы, – пожала плечами красотка. С оголенной грудью даже этот невинный жест получался у нее в высшей степени эротично. – Просто тэнки предупредил, что вам нельзя появляться на людях, и я решила обслужить тебя в номере… Ладно, пошли, что ли… Пока, желтоглазик! Привет супруге! Удачной ей яйцекладки!
И, наскоро одевшись и не забыв вино, выпорхнула за дверь.
– Извини, огнедышащий поборник нравственности, но с тебя еще три красных камушка, – прежде чем отправиться за Гвендой, поставил я компаньона перед малоприятным для него фактом. – Сам понимаешь, после года сексуального воздержания мне срочно нужно выпустить пар. Для меня это – все равно что для тебя вдохнуть «кислого»! Позволь мне часок оторваться в свое удовольствие, и тогда можешь быть уверен: Торки Бикс обязательно домчит тебя до Рубина в наилучшем виде.
– Я дам тебе один камень и ни даймом больше! – отрезал Гробур и фыркнул от отвращения: – Что за дикий обряд: расплачиваться с самкой за спаривание! Причем моими даймами!
– Хорошо, давай один камень, – не стал спорить я. – Но учти: за двумя оставшимися Гвенда придет к тебе сама. Вот тогда посмотрим, что она закричит на весь трактир по поводу ваших традиций и о герцоге Гробуре Двадцатом в частности.
– Ненавижу людей! – прошипел ящер, скрепя сердце и протягивая мне три камня. – Будь моя воля, выжег бы вашу Империю до последнего кустика, а вас, похотливых тонкокожих, рассадил бы по отдельным клеткам и не давал спариваться до самой смерти.
– Экое буйное у тебя воображение, – хмыкнул я, пряча даймы в карман. – Только, жаль, работает не в том направлении. Эту бы неуемную энергию да на созидательные цели… Но все равно, спасибо за понимание. Вычтешь эти камни из моей премии. Если, конечно, мне от вашей гильдии хоть что-то перепадет…
Отрадно, что некоторые вещи в нашем изменчивом мире все-таки остаются неизменными… Эй, ну я же просил вас меня не перебивать!.. Что вы сказали?.. Торки Бикс повторяется? А разве я это нечто подобное говорил?.. Ну тогда извините: старая память, знаете ли, плохой подсказчик, вот и подбрасывает мне на язык раз от разу одно и то же…
Но, так или иначе, именно эти слова – о неизменных вещах в изменчивом мире – я должен был сказать на прощание Гвенде после проведенной с ней… нет, не ночи (боюсь, что не родился еще тот мужчина, который стойко выдержал бы в постели ночь с Гвендой), а лишь часа с небольшим. Того бесподобного часа, за который я бы отдал не только эти три жалких дайма, но и все богатство гильдии Карадора, окажись оно вдруг у меня в руках. А потом с чистой совестью умер, ибо вряд ли ящеры простили бы Торки Биксу подобную расточительность и позволили дожить до следующей ночи.