Чем смог расплатиться за проход мальчик, лежащий сейчас в чужой земле в двадцати километрах от Врат?
Историей своей первой и последней любви? Скорее всего.
Мартин выбрался из кабинки, погрузился в бассейн. После бани тёплая вода казалась приятно прохладной. Поколебавшись, Мартин всё-таки дотянулся до одежды, достал жетон и часы. Часы надел на руку, жетон некоторое время рассматривал. Потом коснулся нескольких кнопок на часах и поднёс их к жетону.
Вообще-то это было запрещено российским законом… нет, неверно — не было разрешено частным лицам. Но сканеры жетонов всё-таки продавались на чёрном рынке, порядка ради замаскированные под часы или портативные компьютеры.
На маленьком экранчике появились строчки. Номер — ничего для Мартина не значащий. Имя. Возраст. Номер последних пройденных Врат.
Юноша был испанцем, ему не исполнилось ещё и семнадцати лет.
Мартин спрятал жетон в карман и вытянулся в тёплой воде. Рано или поздно власти раскусят трюк с замаскированным под часы сканером и изменят кодировку жетонов. А может быть, и не станут. Может быть, время недоверия к ключникам и их клиентам осталось в прошлом.
Мартин выбрался из бассейна, спустил воду и обдал бассейн из душа. Вытерся чистым, отглаженным полотенцем — и бросил его в ящик для грязного белья. Оделся. Рюкзак навьючивать не стал, подхватил под лямки.
И пошёл к Вратам.
Эта Станция не пользовалась большой популярностью. Мартин никого не встретил ни в жилом блоке, ни, пройдя тремя автоматическими дверями, в центральной зоне. Маленький круглый зал, сердце Станции, был столь же аскетичен, как и всё остальное. Компьютерная консоль на невысокой стойке казалась единственным признаком высоких технологий. На самом деле это была самая примитивная часть системы — все равно что запал из бикфордова шнура под дюзами ракеты или механический замок на клавиатуре компьютера. Впрочем, человечеству не привыкать к подобным гибридам.
Мартин подождал, пока дверь за спиной закроется и стянется до полной герметичности. Засветился дисплей. Мартин выдвинул клавиатуру, повёл курсором по длинному-длинному списку. Большая часть названий светилась зелёным — туда был открыт путь человеку. Жёлтый цвет отмечал названия планет, где человек мог существовать с большим риском для жизни, в кислородной маске, или, к примеру, был нежеланным гостем. Красный цвет обозначал те миры, где человек существовать не мог вообще — по крайней мере без серьёзных защитных средств или помощи местного населения. Миры со слишком большой гравитацией или слишком разреженной атмосферой, миры, где дышат хлором, миры, где воздух пронизан электрическими разрядами и магнитными полями чудовищной силы, миры, где материя живёт по другим физическим законам. Мартина всегда интересовало, какой персонал оставляют ключники в таких мирах. Неужели доверяются местным жителям или автоматике?