— Так чему обязана визитом, нейр Шлосс?
— О!… — Шлосс вдруг очень забавно смутился и уставился на меня с несколько растерянным видом, словно сам позабыл, зачем пришел. Я терпеливо ждала. — Вы знаете, когда я пытаюсь рассказать, в чем дело, это начинает казаться такой ерундой… Право слово, неловко!
— И все же вы попробуйте, — предложила я. Шлосс был взволнован, это я видела невооруженным взглядом. Что могло стрястись у такого положительного на вид человека? Изменяет жена? Пропадают семейные ценности?
— Хорошо… да, я постараюсь не отнять слишком много вашего времени… — Шлосс нервно стиснул на столе пухлые пальчики. — Видите ли, госпожа Нарен, я… Я писатель. Смешно говорить, но все же… Я, честно говоря, отношусь к этому, как к забаве, а людям почему-то нравится… Словом, у меня есть постоянный герой. — Я изобразила на лице вежливое внимание. Таких людей, как Шлосс, нельзя торопить и до поры до времени даже задавать наводящие вопросы, иначе они окончательно теряются и забывают, что хотели сказать. Сейчас он успокоится и сам все расскажет… — Так вот, дело в том, что со мной с недавних пор начали происходить странные вещи…
— В каком роде странные? — приподняла я брови.
— Ну… это вещи, которые могли бы происходить с моим героем, но никак не со мной, — ответил Шлосс. — Недавно… в моей жизни появилась женщина… Это вылитая героиня моих книг! Видите ли, есть там одна дама, Элейна Дор, авантюристка, она постоянно строит козни главному герою…
Имя показалось мне знакомым. Где же я его слышала?
— Постойте-ка! — осенило меня. — Это вы написали «Оловянную корону»?
— Вы читали? — пришел в неописуемый восторг Шлосс. — Ни за что бы не подумал, что вы… Вам понравилось?
— Весьма занимательно, — улыбнулась я. — Вы, часом, не автобиографически ли пишете?
— Нет, что вы!… — Шлосс слегка порозовел. — Я ведь всего лишь скромный помещик… Я все это придумываю.
— У вас неплохо получается, — сказала я.
— Спасибо… — Шлосс смущенно улыбнулся. Кажется, мне удалось достичь желаемого эффекта: мой гость расслабился, перестал нервничать, и речь его полилась свободно. Я была уверена, что Шлосс будет говорить долго, отвлекаясь на посторонние детали, но это и к лучшему — не люблю клиентов, из которых подробности надо вытягивать клещами. А малосущественные на первый взгляд вещи в итоге могут иметь большое значение, и отмахиваться даже от таких мелочей не стоит. — Вы знаете, это все случайно вышло. Летом у меня в имении много дел, а вот зимой — скука смертная. Жена умерла, дети выросли и разъехались кто куда, сижу один, как жаба в болоте… Пристрастился вот к авантюрным романам, должно быть, все перечитал, что выходило в свет. А однажды вдруг пришла в голову мысль, я и стал придумывать продолжение… — Он перевел дыхание. — И как-то так складно получилось, я сам удивился. А потом подумал: все эти господа сочинители, они ведь тоже не специально учились книги писать! Я узнавал: один был каким-то чиновником, другой и вовсе лавочником… Чем же я хуже? Взял, записал свою историю и отвез в город, издателя нашел, а ему возьми да понравься… — Шлосс смущенно улыбнулся. Удивительно, но ни капли самодовольства в нем не было. По-моему, он и в самом деле был удивлен неожиданно свалившейся на него популярностью. — Только пришлось взять псевдоним. Мое имя не слишком-то звучное, да и перед знакомыми как-то неловко, несолидно в моем возрасте такие вещи сочинять…