– П...почему – правое?
– Потому что я левша. Где деньги, придурок?
Лицо Хорошева слегка потемнело, и Николай Иванович догадался, что это значит. Выводить из себя человека, который, ни секунды не задумываясь, расстрелял ворота его дома ракетой, ему не хотелось. Но еще больше не хотелось начинать разговор, который обязательно закончится выяснением обстоятельств того, как удобнее перевести деньги с банковского счета его, Полетаева, на банковский счет этого вояки.
– Деньги, конечно, в банке, – помедлив, дрогнул голосом Пролет. – В Цюрихе.
– Вам их перевели, воспользовавшись компьютером банка?
– Конечно... А картину унес швед...
– Мне фиолетово, что унес с собой швед. Счет именной? Каким образом вы теперь можете снять деньги или перевести их на другой счет?
– Это счет на предъявителя. С этого момента операции с деньгами могу производить лишь я, лично прибыв в «Свисс-банк» и сообщив пароль. Либо указать этот цифровой пароль на расстоянии, при пользовании компьютером... Это – первая комбинация цифр. Посредством его введения осуществляется вход в систему и допуск к счету. Второй код разрешает производить с суммами на счете операции...
Ответа на первый вопрос, продолжая лелеять в душе надежду, Полетаев попытался избежать. Однако его собеседник хорошо знал предмет, которым интересовался.
– Значит, счет не именной, – заключил Хорошев. – Значит, существует и третий вариант. Деньги будут переведены, если знать цифровой код. Я даже не знаю, стоит ли мне задавать последний вопрос...
– 545732164.
– Для раненного в ногу у вас неплохая память. И все-таки я запишу. Значит, это первый код. А второй?
– Четыре пятерки, тринадцать, двадцать восемь, ноль, один.
Вынув из кармана пиджака крошечную электронную записную книжку, Хорошев забил номера в память.
– Полетаев, я одного не могу понять. Смотрю сейчас на вас, взлохмаченного, несчастного, раненного, лежащего на лисьем дерьме в сорока километрах от вашего разрушенного дома, оставшегося без помощников, мобильного телефона и даже денег на проезд в общественном транспорте, и в голове стоит один-единственный вопрос... А нельзя было отдать мне этот долбаный карандашный рисунок сразу, едва я его попросил?
Утвердительный ответ на этот вопрос Полетаев сформировал лишь сейчас. В сорока километрах от своего разрушенного дома, но в пяти шагах от апостола Петра, бряцающего ключами у ворот Эдема.
– Если ваша жизнь продолжится, как вы намерены ее использовать?
Полетаев немного воодушевился:
– О-о-о... Я тут же позабуду о всех событиях, которые происходили в последние две недели, снова займусь инвестициями... Вы знате, Хорошев, иногда этот промысел приносит неплохие доходы. Вот, к примеру...