— Успокойся, — сказал ему Потемкин дружески, — еще не все потеряно… Надо только накрыть птицу в гнезде.
— Да я не знаю, где гнездо, ваша светлость! — смущенно проговорил Энгельгардт.
— А я знаю — в Шклове, и гнездо очень высоко свито, — заметил Потемкин.
— Ужели в замке!
— Может, в замке, может, около замка, только птицы эти в замок летают.
— И Зорич знает об этом гнезде?
— Знает не знает, а яйца из гнезда таскает.
Энгельгардт чуть не вскрикнул:
— Так вот откуда у них миллионы!
Потемкин остановил его.
— Вот что, государь мой, надо тотчас же расставлять силок и ловить птицу на гнезде, — говорил он медленно. — Лишь только я проеду в Могилев, то в ту же минуту поручи уголовной палаты председателю… Кто у вас председатель?
— Малеев, ваша светлость.
— Надежный человек?
— Вполне надежный.
— А умен? Расторопен? Это главное.
— Человек умный… Но отчего бы не мне самому?
— А оттого, государь мой, чтоб не подумали, что в изыскании вины Зорича и его друзей-плутов я велел якобы следовать Энгельгардту, моему родственнику, по моей якобы к Зоричу неприязни.
— Понимаю… Так оно действительно лучше будет.
— Все кончено. Только ты хорошенько внуши этому Малееву, чтоб он в своем следствии не смотрел ни на лица, ни на чины, ни на титулы.
— Понимаю… А ежели, паче чаяния, до самого Зорича что касаться будет?
— Не щади и Зорича, если окажется в подозрении.
— Слушаю.
— Да отряди с ним приличную команду, чтобы оцепить замок… Ты карлов Зоричевых видывал?
— Как же: кто их не знает!
— Они меняли ассигнации, через них действовала экспедиция, а еще показывают на камердинера Зановичева. Знаешь его?
— Знаю и его, — отвечал Энгельгардт, — черненький из итальянцев, с ним из-за границы приехал.
— Да вот еще что: сегодня ночью младший Занович и какой-то там учитель…
— Салморан?
— Да, он… И его знаешь?
— Знаю, ловко в банке играет, правая рука Зорича в сей игре.
— Так видишь ли, государь мой, этот Санморталь, что ли…
— Салморан…
— Ну ладно… Салморан и младший Занович ночью ускакали по московской дороге…
— Ах, плуты!
— То-то, я догадываюсь, не пронюхали ли они.
— Возможно, очень возможно… Не заподозрили ли они чего в вашем внезапном из Шклова отъезде?
— Признаюсь, и меня это беспокоит… Может, они всё следы увезли с собой.
— Так их, ваша светлость, можно еще настигнуть в дороге.
— И я так думаю… Так вот что, государь мой: пошли тотчас же курьера в Москву к главнокомандующему и проси задержать их.
— Слушаю… Только я двух пошлю: одного, чтоб упредил их и донес главнокомандующему, а другого для надзирания за беглецами.
— Ладно… Ступай же!.. А то они, плуты, может, и инструменты для делания ассигнаций захватили собой, а здесь пустое гнездо покинули, хоть и тепленькое, да ни пташек, ни яичек в нем уже нет.