Дженни, появившись на свет, разочаровала их обоих. Сморщенная и уродливая, она не только не демонстрировала сходства с родителями, но к тому же была не того пола.
Мечты о мадонне с младенцем обернулись ужасным отцовством, обманувшим ожидания Патрика, и он совершенно переменился. Живопись была заброшена, увлечение игрой и женщинами захлестнуло его с новой силой, и, стремясь сбежать от хныканья дочери и молчаливых слез жены, он все реже стал бывать дома.
Максин, родившаяся двадцать два месяца спустя как последняя попытка восстановить семью, сыграла с ними злую шутку. Еще одна дочь, еще одно горькое разочарование. Понимая, что продолжать попытки бесполезно, Tea, совершенно раздавленная и ужасно несчастная, собрала вещи, забрала девочек и ушла.
Она не хотела больше оставаться в Лондоне и переехала в Корнуолл, чтобы начать новую, более счастливую жизнь. Она поклялась себе, что никогда не забудет горького опыта. Быть домохозяйкой совсем не весело; да здравствует эгоизм. Никогда больше она не будет эмоционально зависеть от мужчины.
Этой клятве она не изменяла на протяжении двадцати пяти лет. В одиночку воспитывать двух дочерей было нелегко, но она справилась. И никогда не позволяла себе распускаться.
Дженни и Максин с ранних лет могли позаботиться о себе – Tea считала, что только это качество поможет им чувствовать себя независимо в будущем. Она хотела, чтобы они научились полагаться только на себя.
Вот уже двадцать лет, как она была разведена и ни разу не попыталась опять выйти замуж. Патрик уехал в Америку, оставив им только свою фамилию, и, хотя алименты бы им не помешали, Tea вовсе их не ждала. Она сама обеспечивала семью и гордилась этим.
На первый взгляд она была вполне удовлетворена своим скромным образом жизни. Теперь, когда дети выросли, жить стало легче. У нее был маленький, но удобный дом. Она арендовала студию, в которой создавала и продавала скульптуры. Как правило, заработанных денег ей вполне хватало, а на крайний случай всегда был Филипп, готовый во всем помогать ей. Он был не богат, но тем не менее с готовностью запускал руку в карман, когда у нее возникала нужда. Очень милый человек, он был так же беззаветно предан Tea, как она сама когда-то была предана Патрику. К сожалению, она не могла не обращаться с ним так же плохо, как Патрик обращался с ней, и с этим ничего нельзя было поделать.
Вечер удался на славу. Через пять минут после того, как ушла Дженни, за ней на «роллс-ройсе» заехал Оливер и повез в пятизвездочный «Гранд-Рок-отель», в котором остановился. Ресторан отеля, один из лучших в Корнуолле, оказался именно таким шикарным местом, каким она его себе представляла. И кавалер, подумала Tea, потягивая коньяк, тоже не обманул ее ожиданий.