– Почти семь.
– О, всего? Что ж, не так плохо. – Альме показалось, что прошла целая вечность с тех пор, как она отправилась в отель. – О, Дитер, будьте ангелом, пожалуйста, прибавьте скорости. Если я попаду в «Примель» в половине восьмого…
– Да, да, понятно. В конце концов, я не спасаю тонущую девушку, а доставляю очень занятую молодую танцовщицу к ее зрителям. Мы будем в Хейфенкее через пятнадцать минут. – Он повернулся к рулю и стал заводить мотор. Через минуту Дитер снова обратился к Альме: – Вы уверены, что с вами все в порядке?
– Да, все хорошо. Спасибо. Могу я попросить у вас расческу?
– В моей куртке. – Он кивнул в сторону, где на лавке напротив девушки лежала габардиновая ветровка.
Альма нашла то, что искала. Небольшая изящная костяная расческа с золотой отделкой лежала в красивом кожаном футляре с инициалами «Д.М.». Наблюдая за тем, как Дитер управляет лодкой, девушка начала приводить волосы в порядок, пытаясь расчесать спутавшиеся пряди. Молодой человек взглянул на Альму, улыбнулся и процитировал:
В косах – гребень золотой,
На устах – погибели песнь…
– Что это?
– Очень известная старинная немецкая песня. «Die Lorelei». Слышали ее когда-нибудь? Она о коварном существе, имеющем облик красивой девушки, которое живет на утесе над Рейном. Сначала оно соблазняет моряков своей песней и красивыми волосами, а затем убивает их.
Альма засмеялась, продолжая бороться с запутанными волосами.
– Готова поклясться, что мимо не проплывал моряк на катере и не пытался спасти эту девушку!
– Да уж. Но она точно не ходила в бикини. – Дитер одобрительным взглядом окинул на свою спутницу.
Девушка почувствовала, что краснеет. Ее купальник не был вызывающим, но ей вдруг показалось, что сидеть здесь в таком виде, да еще с чужим полотенцем на плечах, не слишком прилично. Альма плотнее завернулась в махровое подобие приличия и постаралась направить разговор в более безопасное русло.
– Я испортила свои часы, – грустно сказала она, опустив глаза.
– Да, в самом деле. Погружать их в морскую воду не рекомендуется. – Дитер уже поворачивал лодку к берегу. – У меня есть старенький дядюшка, который очень любит возиться с часами. Можно сказать «возиться», если речь идет о часах? Или это слово употребляется только, если говорят о работе в саду?
– Что? – удивленно переспросила Альма. – Ах да, поняла. Это слово можно употребить в обоих случаях. Вы хорошо знаете английский.
– Я провел два года в Англии в надежде его усовершенствовать, но, по-моему, весьма сложно достигнуть совершенства при изучении иностранного языка. Мой отец хотел этого. Моего отца зовут Гарольд Мувендал. Он юрист. Вы когда-нибудь слышали это имя?