– Может быть, вам придется убить меня, – поддразнила она, поднимаясь на ноги.
Он, помедлив у двери, повернулся к ней.
– Если будет необходимо, будьте спокойны, миледи, я сделаю это без колебаний.
И вышел из комнаты, а ей оставалось только последовать за ним.
Арендатор, который, вероятно, только что вернулся с полей для полуденной трапезы, сидел за столом. Он поднял на них глаза. Жена, стоявшая позади него, раскладывала по мискам остатки завтрака. Два маленьких мальчика с голодным блеском в глазах следили за ней.
Леонора почувствовала, что ее захлестывает стыд. Она-то съела все, чем ее угостили, не подумав, что отнимает кусок у детишек. Возможно, теперь этим беднякам придется голодать до завтра – и все потому, что они были добры к ней.
– Благодарю вас за еду и кров, – сказал Диллон, обращаясь к арендатору и его жене. – И особенно – за целительное снадобье. Оно мне очень помогло.
Женщина застенчиво улыбнулась ему, затем отвела глаза.
Сунув руку в карман, Диллон вытащил несколько золотых монет и протянул их мужчине.
– Не нужно мне твое золото, – запротестовал хозяин.
– Возьми ради своих ребятишек.
Мальчики уставились на незнакомца округлившимися глазами, а их мать бросила на мужа умоляющий взгляд, но, очевидно, гордость не позволила ему принять плату.
– Нет. Я сделал бы это для любого из своих друзей.
– Тогда, – ответил Диллон, – если ты не хочешь брать мое золото, прими мою руку.
Мужчины пожали друг другу руки в знак дружбы. Краешком глаза Диллон заметил, как Леонора сняла с шеи золотую цепь, на которой покачивался аметист размером с куриное яйцо. На мгновение бесценное украшение сверкнуло, освещенное пламенем очага. Когда девушка решила, что никто на нее не смотрит, она протянула руку к младенцу, спящему в колыбельке.
Заметив, что на нее тут же вопросительно глянула молодая женщина, она промолвила:
– Какой чудесный ребенок, Антея. Это девочка?
Женщина кивнула, довольная, что англичанка заметила малышку.
Когда рука Леоноры выскользнула из колыбельки, в ней уже ничего не было. И золотая цепочка, и драгоценная подвеска были надежно спрятаны в домотканых лоскутах, заменявших пеленки.
– Нам пора, – окликнул ее Диллон.
Леонора вышла из хижины следом за ним. Арендатор поспешил в лес и вернулся, ведя в поводу их лошадь.
– Я накормил ее и вычистил, – сказал крестьянин. – И прятал там, где ее не найти ни одному английскому воину.
– Еще раз благодарю тебя, Броди из Морейшира.
– Счастливо доехать, – ответил арендатор. Диллон вскочил в седло, затем поднял Леонору и усадил ее перед собой.
Когда они отъехали от хижины, он сказал: