По сценарию, а это самые первые кадры в нашем многосерийном фильме, Волконские должны были следовать со своим скарбом и детьми в кибитке, а закадровый текст должен был знакомить нас с героями и их жизнью. Но, размышляя над образами и имея перед внутренним взором исполнителя, я решилась на сцену в лесу. Любшину она понравилась, наши славные дети быстро выучили текст, и вот мы на натурной площадке. Холодно, как в Сибири, не меньше 20 градусов ниже нуля, что для Петергофа – все 30, так как очень большая влажность, из ноздрей лошадей валит пар, а мы и рады – никто не будет сомневаться, что съемки шли в Сибири. С Володей выбрали самые «сибирские» участки Петергофа и начали снимать. Тройка наша подлетела к поваленному дереву и остановилась.
Одного за другим Сергей Волконский достает своих ребятишек из кибитки, чтобы размяли ножки, подает руку жене.
– Мама, – спрашивает Марию Волконскую десятилетний Михаил. – А там, куда мы едем, ты с нами будешь жить или опять с папой в остроге?
– Там нет тюрьмы, – отвечает Мария. – Там мы будем жить на вольном поселении.
– Да, мы там все вместе будем жить, – подтверждает Волконский, и дети в восторге бросаются к нему, не веря своему счастью.
– Будем жить вместе с папой и мамой!
На этом моменте делаю паузу, чтобы выстроить мизансцену для детей, которых играют Даша Сумкина и Арсений Макеев. Всматриваюсь в лицо Любшина – кажется, все идет хорошо.
Это мой Пушкин
– Боже мой, Серж. Как хорошо. Никто за нами не смотрит, никто не наблюдает, никто не подсматривает… Господи, как хорошо!
– Маша, – Сергей Григорьевич обнял за плечи Марию. – Прости меня…
– За что? – спросила Мария.
– За все.
Мария порывисто поцеловала мужа, прижалась к нему.
– Господи, Серж, я каждый день благодарю Господа за все испытания, которые он нам приготовил…
Волконский позвал детей, помог им усесться в кибитку, и лошади тронулись в путь. Конечно, эту сцену мы сняли не сразу, сделали дубли, меняли точки съемок, и все-таки все произошло так стремительно, что когда мы отогревались в доме Бенуа, у всех был вопрос: «Ну как, получилось?»
Ответ на этот вопрос придет гораздо позже, когда будет закончен фильм, когда каждая сцена обретет свое место и время и, наконец, тогда, когда наш фильм увидят зрители.
Съемки закончились только к вечеру.
Последним снимался Пушкин. Игорь Днестрянский весь день приноравливался к ахалтекинцу с гордым именем Гурджан. Пока наш Пушкин объезжал коня, около него образовалась стайка детей четырех—шести лет. Их привели смотреть лошадок, но увидев Пушкина на коне, они уже никуда не захотели идти дальше.