Достоевский и Апокалипсис (Карякин)

Манифест Эйнштейна и Рассела — один из самых известных документов эпохи «холодной войны».

В начале 1955 г. английский философ и математик лорд Бертран Рассел решил обратиться к руководителям государств и народам мира с предупреждением об угрозе, связанной с возникновением и развитием атомного оружия. За несколько дней до смерти это обращение подписал Альберт Эйнштейн, затем — выдающиеся ученые Макс Борн, Перси Бриджмен, Леопольд Инфельд, Фредерик Жолио-Кюри, Герберт Меллер, Лайнус Поллинг, Сессил Пауэлл, Бертран Рассел, Джозеф Ротблат и Хидеки Юкава.

Манифест был оглашен 9 июля 1955 г. в Лондоне. В нем, в частности, говорилось: «Мы должны научиться мыслить по-новому. Мы должны <…> задавать себе следующий вопрос: какие шаги можно предпринять для предупреждения вооруженной борьбы, исход которой должен быть катастрофическим для всех ее участников?»

Письмо Нильса Бора — открытое письмо выдающегося датского физика Нильса Бора в адрес Организации Объединенных Наций, в котором выражалась тревога по поводу опасностей, грозящих миру вследствие появления атомного оружия.

Римский клуб — международная общественная организация, созданная в 1968 г. и объединяющая предпринимателей, экспертов, ученых, политических деятелей, представителей творческой интеллигенции из стран Европы и Америки. Основные цели: анализировать проблемы, связанные с ограниченностью природных ресурсов и бурным ростом производства и потребления, и рекомендовать пути их разрешения.

Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений: В 3 т. М.: Наука, 1971–1990. Т. 24. С. 240 (курсив — Ю. Карякина). В дальнейшем все цитаты в книге из произведений Ф.М. Достоевского приводятся по этому изданию, с указанием в тексте в скобках, если эта ссылка приведена автором данной книги, или в примечаниях, — арабскими цифрами соответствующего тома (для трех последних томов — римской цифрой, через запятую, соответствующего полутома) и, через точку с запятой, страницы (страниц). Данная запись Достоевского сделана в 1876 г.

Иванов Вяч. Вс. Категория времени в искусстве и культуре ХХ века // Structure of texts and semiotics of culture. Mouton, 1973. Р. 148–149.

В романе «Идиот» Ипполит Терентьев спрашивает князя Мышкина: «Правда, князь, что вы раз говорили, что мир спасет “красота”? <…> Какая красота спасет мир? Мне это Коля пересказал» (8; 317), — то есть это высказывание Мышкина дано в двойном пересказе. Князь на вопрос Ипполита не отвечает. В прямом авторском высказывании эти слова у Достоевского нигде не встречаются. Впоследствии это выражение очень многими (начиная, по-видимому, с Вл. Соловьева) употреблялось в формулировке «Красота спасет мир». Между выражениями «Красота спасет мир» и «Мир спасет красота», конечно, есть разница. Как отметила томская исследовательница Е.Г. Новикова (см.: Новикова Е. «Мир спасет красота» Ф.М. Достоевского и русская религиозная философия конца XIX — первой половины ХХ в. // Достоевский и ХХ век / Под ред. Т.А. Касаткиной: В 2 т. М.: ИМЛИ РАН, 2007. Т. 1. С. 97—124), второе неизбежно требует вопроса (который и задает Ипполит): какая красота спасет мир? Ответ Достоевского содержится в черновиках романа «Бесы»: «Мир станет красота Христова» (11; 188). Очевидно, Ю.Ф. ближе это выражение в той форме, в какой он употребляет его здесь (и неоднократно повторяет далее).

Гливенко И.И. Раскольников и Достоевский. Печать и революция. 1926. Кн. 4; см. также его предисловие к кн.: Из архива Достоевского. «Преступление и наказание»: Неизданные материалы. М.—Л., 1931. С. 30.

Шкловский В. За и против: Заметки о Достоевском. М.: Советский писатель, 1957. С. 189–190.

Ермилов В. Ф.М. Достоевский. М.: Художественная литература, 1956. С. 161.

Борев Ю. О трагическом. М.: Советский писатель, 1961. С. 141.

The Notes-Books for «Crime and Punishment». Chicago — London, 1967. P. 31.

Неубедительность концепции двойственности мотивов отмечали Ф.И. Евнин — Роман «Преступление и наказание» // Творчество Достоевского: Сборник статей. М., 1959. С. 151; В.Я. Кирпотин — Разочарование и крушение Родиона Раскольникова. М., 1970. С. 86–88, а также автор настоящей книги в послесловии к «Преступлению и наказанию». М.: Художественная литература, 1971.

«Указующий перст» здесь, конечно, не равнозначен нравоучению. Это лишь внутренняя определенность социально-нравственной, поэтической, художественной позиции писателя. Достоевский, думается, мог бы подписаться под словами Пушкина: «Цель художества есть идеал, а не нравоучение» См.: Пушкин А.С. Полное собр. соч.: В 10 т. М., 1958. Т. 7. С. 404.

Витольд Горский, восемнадцатилетний тамбовский гимназист, домашний учитель в семье купца Жемарина. Убил из этой семьи шесть человек, включая ребенка, — «с целью грабежа, так как чувствовал бедность». См. об этом примечание А.С. Долинина в кн: Достоевский Ф.М. Письма в 4-х томах. М.-Л.: ГИЗ, 1928–1959. Т. II. С. 118.

Писарев Д.И. Собрание соч.: В 4 т. М.: Гослитиздат, 1956. Т. 4. С. 316.

Разве лишь одному Лужину, да Петру Верховенскому из «Бесов», да еще нескольким непробиваемым нравственным тупицам, фанатикам денег и власти легко дышится воздухом лжи — во всю ширь их лживых легких («мутанты» своего рода, которые в небывало массовых размерах размножатся в XX веке).

Н. Страхов объявил этот бред Раскольникова «явным сочинительством», «холодною аллегорией» (Отечественные записки. 1867. № 4). Но Раскольникову — «мономану», идеологу — и должен был наконец присниться «идеологический» сон: он и во сне должен был увидеть полное осуществление своей «проклятой мечты». Кстати, вот как отреагировал Достоевский на замечание Страхова: подготавливая отдельное издание «Преступления и наказания», он заменил слово «сон» (как было в «Русском вестнике», где впервые печатался роман) на более точное — «сны».

Ср.: Достоевский об Онегине: «…может быть, он и никого не любит, да и не способен даже кого-нибудь любить, несмотря на то что так мучительно страдает! Любит фантазию, да ведь он и сам фантазия» (26; 143). «Высший и развитой человек, преследуя высшую мысль, отвлекается иногда совсем от насущного, становится смешон, капризен и холоден, даже просто скажу тебе — глуп, и не только в практической жизни, но под конец даже глуп и в своих теориях» [(«Подросток»)].

См.: Бахтин М.М. Поэтика Достоевского. М.: Художественная литература, 1972. С. 379.

Пушкин А.С. Полн. собр. соч. М., 1958. Т. 7. С. 148.

Чернышевский Н.Г. Полное собр. соч. М.: ГИХЛ, 1950. Т. XIV. С. 684–685.

Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. М.: Политиздат, 1955. Т. I. С. 65.

Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения: В 2 т. M., 1948. Т. I. С. 322.

Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. I. С. 69, 271–272.

Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. I. С. 272.

Гегель. Сочинения: В 14 т. М.: Соцэкгиз, 1959. Т. IV. С. 2.

Гегель. Наука логики. М.: Мысль, 1972. Т. 3. С. 200.

Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. М.: Политиздат, 1958. Т. 21. С. 295.

Гегель. Сочинения. Т. IV. С. 200.

Гегель. Сочинения. Т. IV. С. 106.

Писарев Д.И. Сочинения. М., 1956. Т. 4. С. 359.

О ложном сознании см. в ст.: Мамардашвили М.К. Форма превращенная // Философская энциклопедия. М., 1971. Т. 5.

Назиров Р.Г. Творческие принципы Ф.М. Достоевского. Саратов: Издательство Саратовского университета, 1982. С. 103, 144.

Гроссман Л. Достоевский. М.: Молодая гвардия, 1962. С. 351.

Сараскина Л.И. В контексте точного времени // Вопросы литературы. 1986. № 9. С. 113.

Тема «Роман “Преступление и наказание” и эпоха шестидеся— тых годов XIX века» исследовалась в трудах А.А. Белкина, Л.П. Гроссмана, А.С. Долинина, Ф.И. Евнина, В.Я. Кирпотина, В.С. Нечаевой, Л.М. Розенблюм, Г.М. Фридлендера и др. Я же здесь обращусь только к некоторым «сильным впечатлениям» Достоевского и при этом вовсе не хочу сказать (и не думаю), будто именно эти и только эти впечатления все определяли. Разумеется, нет. Были и другие. Были и такие, о которых мы не знаем еще и, быть может, никогда не узнаем. Я о том только, что эти впечатления — когда прямо, когда косвенно — не могли не выразиться в романе, не могли не помочь Достоевскому «уничтожить неопределенность» в мотивах преступления своего героя.

Суслова А.П. Годы близости с Достоевским: Дневник; Повесть; Письма. М., 1928. С. 60.

Цит. по кн.: Гроссман Л. Достоевский. М.: Молодая гвардия. С. 276–279.

Суслова А.П. Годы близости с Достоевским: Дневник; Повесть; Письма. М., 1928. С. 162.

Там же. С. 166.

Мережковский Д. Автобиографическая заметка // Русская литература XX века / Под ред. С.А. Венгерова. Т. 1. С. 291.

Достоевская А.Г. Воспоминания. М., 1971. С. 79.

Достоевская А.Г. Воспоминания. М.-Л., 1925. С. 16. (А.Г. Достоевская родилась в 1846 году, умерла 9 июня 1918 года в Ялте.)

См. Гроссман Л. Достоевский. М.: Молодая гвардия, 1962. С. 345–346.

См. об этом же: 28, II; 239, 321. И еще: 29, I; 11, 24, 70, 110, 142, 148, 151, 208. И еще: 29, II; 77…

Гроссман Л. Достоевский. М.: Молодая гвардия, 1962. С. 338–339.

Порядок, в каком Достоевский делал эти заметки о новых планах романа, соответствует, вероятно, порядку страниц его записной тетради, но главное в том, что все эти заметки (в том числе и о «главной анатомии романа») располагаются кучно, на смежных страницах; все они, в сущности, об одном и том же — об уничтожении художественной неопределенности мотивов преступления.

Кстати, позволю себе сделать здесь одно замечание в адрес современных издателей Достоевского: почему в текстах писателя везде «Бог» заменено на «бог»? Ну, понятно, было такое прежде, под неусыпным надзором ждановых, заславских, ермиловых, невежество которых в отношении к религии было синонимом их «воинствующего атеизма», и такая замена казалась им «критикой» и даже «победой». Но сейчас-то — какой Берлиоз, какой Иван Бездомный заставил или посмел править Достоевского? Его всю жизнь «Бог мучил», а не «бог».

«…Если б кончилась земля и спросили там, где-нибудь, людей: “Что вы, поняли ли вашу жизнь на земле и что об ней заключили?” — то человек мог бы молча подать Дон-Кихота: “Вот мое заключение о жизни и — можете ли вы за него судить меня?” Я не утверждаю, что человек был бы прав, сказав это, но…» (22; 92).

Гегель Г.Ф. Сочинения. Т. 4. С. 351–352.

При этом предчувствие злодейства, писал Достоевский как раз о пророческом сне Подростка, оказывается чрезвычайно притягательным, тогда как прямое знание его смысла и последствий отталкивает человека: «NB. Это драгоценное психологическое замечание и новое сведение о природе человеческой» (16; 58).

Статья называется «“Японский Достоевский” Акутагава Рюноскэ», опубликована в книге: Сараскина Л.И. «Бесы» — роман-предупреждение. М.: Советский писатель, 1990. С. 167–223.

Чернь, злодей… общественное благо (фр.).

Попов П.С. «Я» и «Оно» в творчестве Достоевского // Достоевский. М., 1928. С. 268.

Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 24. С. 405.

В 1808 г. в Эрфурте состоялся конгресс монархов, в котором участвовали императоры Наполеон и Александр I и множество королей, герцогов и других владетельных особ. По приглашению великого герцога Саксен-Веймар-Эйзенахского Карла-Августа Гёте также отправился в Эрфурт, чтобы принять участие в придворных торжествах. 2 октября Гёте имел аудиенцию у Наполеона, который, посмотрев на него, воскликнул: «Voilà un homme!» — «Вот это человек!» (фр.). Затем шел оживленный разговор о произведениях Гёте и вообще о литературе. Император отнесся к Гёте с большим вниманием; приехав через несколько дней в Веймар и встретив поэта на балу, он опять долго беседовал с ним и приглашал посетить Париж, а еще через несколько дней пожаловал ему крест Почетного легиона, что в то время считалось чрезвычайной честью (http://www.ssga.ru/erudites_info/peoples/gete/part07.html). Гёте долго молчал о содержании своего разговора с Наполеоном. Только 11 марта 1809 г. Ример записал застольную беседу Гёте. «Поэтическая справедливость — это абсурд, — сказал Гёте. — Единственное трагическое в жизни — это несправедливость и предопределение. Наполеон знает это и даже знает, что он сам играет роль Рока. То было содержание моей беседы с Наполеоном» (http://nostradamus-1.narod.ru/genin/6.htm).

См. об этом: Назиров Р. Петр Верховенский как эстет // Вопросы литературы. 1979. № 10. С. 233–236.

Ю.Ф. Карякин придерживается той версии относительно предполагаемого содержания второго, «главного» романа — продолжения «Братьев Карамазовых» (Достоевский не успел его написать), согласно которой Алеша Карамазов должен был стать революционером, совершить покушение на царя и пойти за это на казнь. О такой судьбе Алеши Ю.Ф. будет неоднократно рассуждать и далее на страницах этой книги. Данная версия основывается почти исключительно на дневниковой записи известного публициста А.С. Суворина о разговоре с Достоевским в 1880 г.: «Он (Достоевский. — К.С.) <…> сказал, что напишет роман, где героем будет Алеша Карамазов. Он хотел его провести через монастырь и сделать революционером. Он совершил бы политическое преступление. Его бы казнили. Он искал бы правду и в этих поисках, естественно, стал бы революционером…» (Суворин А.С. М.-Пг., 1923. С. 16. Цит. по: Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников: В 2 т. М.: Художественная литература, 1990. С. 391. Т. 1.). Эта запись сделана А.С. Сувориным через шесть лет после смерти Достоевского. Известна также заметка за подписью Z в одесской газете «Новороссийский телеграф» от 26 мая 1880 г., автор которой пишет, что на основании «кое-каких слухов о дальнейшем содержании романа <…> распространившихся в петербургских литературных кружках, я могу сказать… что Алексей делается со временем сельским учителем и под влиянием каких-то особых психических процессов, совершающихся в его душе, он доходит даже до идеи о цареубийстве» (15; 486) (в свое время Д.Д. Благой высказал предположение, что источником этих слухов и даже автором заметки мог быть сам А.С. Суворин. См.: Благой Д. От Кантемира до наших дней. М., 1979. С. 349). Существует еще свидетельство того же Суворина, опубликованное в газете «Новое время» в день похорон Достоевского, где сказано, что в продолжении романа писатель хотел сделать из Алеши «тип русского социалиста, не тот ходячий тип, который мы знаем и который вырос вполне на европейской почве…» (15; 485) (на самом деле не вполне совпадающее с дневниковой записью свидетельство, ибо мы знаем, что такое «русский социализм» — в противоположность «европейскому социализму» — по Достоевскому: «Не в коммунизме, не в механических формах заключается социализм народа русского: он верит, что спасется лишь в конце концов всесветным единением во имя Христово. Вот наш русский социализм!» (27; 19). Последнему соответствует также дневниковая запись двадцатипятилетнего студента Академии художеств И.Ф. Тюменева о том, что в дальнейшем Алеша должен был стать «новым русским евангельским социалистом». (Ф.М. Достоевский. Новые материалы и исследования // Литературное наследство. М.: Наука, 1973. Т. 86. С. 338.) Это все. Никаких других свидетельств — ни самого Достоевского в письмах или записных тетрадях, черновиках, ни людей из его ближайшего окружения — в «пользу» версии об Алеше — революционере-цареубийце — не существует (о других версиях предполагавшегося продолжения романа см. 15; 485–487). В разговоре Достоевского с Сувориным, в ходе которого и были высказаны слова о продолжении романа, речь шла главным образом о глубоко волновавшей писателя проблеме террористических актов народовольцев (незадолго до этого прозвучал взрыв в Зимнем дворце, устроенный С. Халтуриным и унесший жизни многих невинных людей) и о «ненормальном» отношении к ним в обществе, вследствие которого, если б кто-то, случайно узнавший заранее о взрыве, сообщил об этом в полицию (Достоевский предположил в такой роли себя) — а не сообщить было бы «преступлением», — он был бы объявлен доносчиком и «либералы» довели бы его «до отчаяния» (подробнее см. об этом примеч. 128). Сказанное сразу же вслед за этим о продолжении романа могло быть вызвано эмоциональным всплеском; в сознании Суворина — через шесть лет — могли контаминироваться Алеша Карамазов, главный герой будущего романа, и другой персонаж, «он» — возможно, Дмитрий, или Иван, или Коля Красоткин (который в «первом» романе объявляет себя «социалистом» и восклицает: «Если б и я мог хоть когда-нибудь принести себя в жертву за правду!» (15; 190)). Версия об Алеше — революционере-цареубийце противоречит, как представляется, всему, что мы знаем об Алеше из романа и из свидетельств о нем Достоевского, а также известному и недвусмысленному отношению Достоевского к революционерам-террористам его времени. (См. об этом: Степанян К. Давайте послушаем Достоевского… // Вопросы литературы. 1988. № 5. С. 215–225; Степанян К. Между «за» и «против» // В мире книг. 1987. № 7. С. 50–52.) Но для Ю.Ф., насколько я понимаю, важна тут была идея о «совмещении полюсов» у Достоевского.

Борщевский С. Новое лицо в «Бесах» Достоевского // Слово о культуре: Сб. критических и философских статей. М., 1918. С. 21, 24.

Горький М. Об издании романа «Бесы» // Правда. 1935. 24 янв.; Лит. газ. 1935. 24 янв. Неизвестно, знал ли М. Горький работу С. Борщевского.

В работах Л. Гроссмана, А. Долинина, Ф. Евнина, Д. Лихачева, Р. Назирова, В. Туниманова, Г. Фридлендера, Н. Чиркова, А. Чичерина и др. Особенно основателен труд: Туниманов В. Рассказчик в «Бесах» Достоевского // Исследования по поэтике и стилистике. Л., 1972. С. 87—162. Как видим, ровно сто лет Хроникер ждал своего часа.

Ср.: «“Быстрая летопись” романов Достоевского — это современная форма литературы» (Лихачев Д. Поэтика древнерусской литературы. М., 1979. С. 317). Ср.: «Способ передачи содержания входит в само понятие содержания» (Назиров Р. Проблемы читателя в творческом сознании Достоевского // Творческий процесс и художественное восприятие. Л., 1978. С. 232).

И.И. Иванов — студент Московской Петровской земледельческой академии. Он раскусил авантюризм, аморальность Нечаева, который, боясь разоблачения, сознательно оклеветал Иванова, объявив его «предателем», «шпионом» и т. д. (См. об этом: 12; 192–218, а также в кн.: Володин А., Карякин Ю., Плимак Е. Чернышевский или Нечаев? М., 1977.)

Достоевская А.Г. Воспоминания. С. 190–191.

Ср.: «Хроникер <…> несколько напоминает профессионального газетчика, фельетониста. <…> Г-в — беспокойный хроникер периода брожения и “химического” разложения общества; человек толпы, запутавшийся и сбившийся с толку современник и очевидец непонятных и зловещих событий. И в то же время бег Хроникера — не просто обычная суетная погоня за сенсационными фактами, всецело объясняемая “аппетитом” к скандальному: это движение к истине, жажда доискаться первопричин и смысла свершившихся беспорядков и трагедий» (Туниманов В. Указ. соч. С. 160).

Такое сближение намечено Ф. Евниным в его статье о «Бесах» (Творчество Ф.М. Достоевского. С. 281) и развито Д.С. Лихачевым (См.: Указ. соч. С. 308–311).

Пушкин А.С. Полн. собр. соч. М., 1958. Т. 7. С. 59–60.

Назиров Р.Г. Проблема читателя в творческом сознании Достоевского // Творческий процесс и художественное восприятие: Л., 1978. С. 227. По-моему, это одна из самых вдохновенных работ о Достоевском.

Пушкин А.С. Полн. собр. соч. М. 1958 г. Т. 7. С. 244.

Нородом Сианук — с 1941 по 1975 г. — король, премьер-министр, глава государства, свергнутый «красными кхмерами».

Пол Пот и Иенг Сари — руководители «красных кхмеров».

Четырьмя углами скатерти (фр.).

Литературное обозрение. 1981. № 4.

Это мой старый друг, человек необыкновенно совестливый, умный и реалистичный.

XIX Всесоюзная партконференция КПСС состоялась в июне — июле 1988 г., сыграла важную роль в проведении политических реформ в СССР.

В России с тех пор вышли уже несколько изданий романа «Бесы» с инкорпорированной главой «У Тихона»: Достоевский Ф.М. Бесы / Комментарии Л.И. Сараскиной. Ижевск, 1990; Достоевский Ф.М. Бесы / Подгот. текста, предисл. и примеч. Сараскиной Л.И. М.: Московский рабочий, 1993; Достоевский Ф.М. Бесы. Антология русской критики / Подготовка, издание, составление, послесловие и коммент. Л.И. Сараскиной. М.: Согласие, 1996. Вместе с тем существует мнение авторитетных специалистов, возражающих против включения этой главы в текст романа. В настоящее время в распоряжении исследователей находятся несколько авторских редакций этой главы, ни один из этих текстов не может считаться законченным; на этом основании издатели Полного собрания сочинений Ф.М. Достоевского в 30 томах не сочли возможным включить ее в роман (12; 237–246). Как пишет профессор В.Н. Захаров, контаминация двух основных вариантов текста — первоначальных Гранок (то есть того текста, из-за которого и возник конфликт с Катковым) и окончательного Списка, который был представлен в редакцию «Русского вестника» как компромиссный вариант, — в настоящее время невозможна, ибо утеряна одна из гранок и некоторые листы Списка. Поэтому такая контаминация привела бы к тому, что «редактор становится соавтором Достоевского». В.Н. Захаров выражает надежду, что со временем недостающие гранка и листы будут найдены, что позволит вновь вернуться к этой проблеме (Ф.М. Достоевский. Полное собрание сочинений: В 18 т. Т. 9. Роман «Бесы» (1871–1872) / Вступительная статья Б.Н. Тарасова; статьи и коммент. В.Н. Захарова; комментарии В.В. Дудкина и Т.А. Касаткиной — М.: Возрождение, 2004. С. 601–609).

У Достоевского запись выглядит так: чуть ниже процитированной Ю.Ф. фразы Достоевский пишет: «Причина подполья — уничтожение веры в общие правила. «Нет ничего святого».

Недоконченные люди (вследствие Петровск<ой> реформы вообще) вроде инженера в “Бесах”» (16; 330).

Видишь солнце! (фр.)

Если бы молодость знала! (фр.)

Вряд ли очень основательна догадка, будто это письмо можно датировать 1870-ми годами (30, I; 396). Если Достоевский «у всех спрашивал; никто не знает», если он умолял — «у всех спросите, решительно у всех», — то какие-нибудь следы этих вопросов ко «всем» и сохранились бы скорее от 70-х годов, чем от начала 60-х (или конца 50-х), когда круг его общения был слишком узок, когда общение это происходило слишком далеко, а потому от него и осталось слишком мало следов. Во всяком случае, мне этот сон представляется настоящим событием («сильным впечатлением») в духовной жизни Достоевского, событием, может быть, даже сопоставимым с событиями, запечатленными им в записях 22 декабря 1849 года и 16 апреля 1864-го. «Сон, очевидно, навеян размышлениями Достоевского о судьбах России и Европы, облеченными в аллегорическую форму» (30, I; 396). Не слишком ли рассудочно это соображение? (Кстати, и аллегория не в природе реальных снов.)

Ср.: «Россия слишком мало известна русским…» (Пушкин А.С. Полное собр. соч.: В 6 т. М., 1936. Т. 6. С. 465).

Ю.Ф. склонен считать, что эти слова (а следовательно, и весь фрагмент из Подготовительных материалов к «Бесам», начинающийся фразой: «ГЛАВНОЕ. Главная мысль, которою болен Князь и с которою он носится, есть та:» и кончающаяся словами «можно ли веровать во все то, во что православие велит веровать? Если же нет, то гораздо лучше, гуманнее все сжечь и примкнуть к Нечаеву» (11; 179)), — что фрагмент этот выражает мнение самого Достоевского. Так считает и Г.С. Померанц (Померанц Г. Два порочных круга // Достоевский и мировая культура. СПб.: Серебряный век, 2000. № 15. С. 10, 11). Между тем есть много доказательств, что это заготовка к монологу Ставрогина (см. об этом: Степанян К. «Сознать и сказать»: «реализм в высшем смысле» как творческий метод Ф.М. Достоевского. М.: Раритет, 2005. С. 208–210). Помимо прочего: не был ли сам Достоевский одним из образованнейших людей своего времени? А его вере (при всех присущих подлинной вере сомнениях и искушениях) можно позавидовать.

Существует мнение, что Достоевский не случайно подчеркивает все-таки нерусское происхождение Крафта: русскому человеку несвойственно столь напряженное отношение к иерархии народов (см. об этом: Кантор В. Трагические герои Достоевского в контексте русской судьбы (Роман «Подросток») // Вопросы литературы. 2008. № 6).

Имеется в виду разочарование итогами Французской революции (1789–1796), провозглашавшей великие идеалы свободы, равенства, братства, а в итоге обернувшейся кровавой тиранией и гибелью тысяч невинных людей.

Энрике Лафуэнте Феррари — испанский искусствовед, специалист по «Капричос» Гойи.

Дом Глухого (Кинта дель Сордо) — дом в пригороде Мадрида, который Гойя купил в 1819 г. и потом достроил. Гойя жил в нем до отъезда во Францию в 1824 г. Стены дома расписаны самим художником; эти работы получили название «pintura negra» — «черная живопись».

Парафраз слов из последней главы «Записок из Мертвого дома»: «Ведь надо уж всё сказать: ведь этот народ (каторжники. — К.С.) необыкновенный был народ. Ведь это, может быть, и есть самый даровитый, самый сильный народ из всего народа нашего. Но погибли даром могучие силы, погибли ненормально, незаконно, безвозвратно. А кто виноват? То-то, кто виноват?» (4; 231).

Имеется в виду инсценировка казни над петрашевцами, в том числе и Достоевским, 22 декабря 1849 г.: военно-полевой суд приговорил их к смертной казни «расстрелянием», но более высокая инстанция — генерал-аудиториат — смягчила приговор, отменив казнь и назначив всем различные сроки каторги (Достоевскому — восемь лет), затем император Николай I утвердил отмену казни и еще более смягчил приговоры (Достоевскому — четыре года), однако распорядился объявить об отмене казни лишь в последний момент.

Версилов говорит Подростку: «Была во Франции революция, и всех казнили. Пришел Наполеон и все взял. Революция — это первый человек, а Наполеон — второй человек. А вышло, что Наполеон стал первый человек, а революция стала второй человек» (13; 182). Письмо Достоевского Н.Н. Страхову от 18 (30) мая 1871 г. (29, I; 214).

Достоевский — Страхову (по поводу Парижской коммуны): «Неужели и Вы один из тех, которые говорят, что опять не удалось за недостатком людей, обстоятельств и проч.? Во весь XIX век это движение или мечтает о рае на земле (начиная с фаланстеры) или, чуть до дела (48 год, 49 — теперь) — выказывает унизительное бессилие сказать хоть что-нибудь положительное» (указ. письмо; 29, I; 214).

Ю.Ф. Карякин имеет в виду следующие слова Достоевского из «Дневника писателя» о романе Сервантеса: «Эту самую грустную из книг не забудет взять с собою человек на последний суд Божий. Он укажет на сообщенную в ней глубочайшую и роковую тайну человека и человечества» («Ложь ложью спасается», 26; 2). «Во всем мире нет глубже и сильнее этого сочинения. Это пока последнее и величайшее слово человеческой мысли, это самая грустная ирония, которую только мог выразить человек, и если б кончилась земля и спросили там, где-нибудь, людей: «Что вы, поняли ли вашу жизнь на земле и что можете о ней заключить?» — то человек мог бы молча подать Дон-Кихота: «Вот мое заключение о жизни и — можете ли вы за него осудить меня?» Я не утверждаю, что человек был бы прав, сказав это, но…» («Дон Карлос и сэр Уаткин», 22; 92).

Имеются в виду ключевые эпизоды из жизни Достоевского, о которых шла речь ранее в этой книге: инсценировка смертной казни, письмо Фонвизиной от янв. — февр. 1854 г. по выходе из каторги с рассуждением о Христе и истине, смерть первой жены Марии Дмитриевны и знаменитая запись: «Маша лежит на столе. Увижусь ли с Машей?» (20; 172–175), запись в альбом О.А. Козловой 31 января 1873 г. (27; 119).

Рафаэль Аргульоль — профессор эстетики и теории искусства, испанский философ и писатель. В ноябре 2002 г. выступал с лекцией в Москве, в Институте Сервантеса.

Моя болезненность. — Примеч. ред.

Мунк Эдвард (1863–1944) — норвежский живописец и график, экспрессионист. Самая известная работа Мунка — картина «Крик».

Из стихотворения О. Мандельштама «Ласточка».

Мнение о том, что предки Достоевского «из литовцев», до недавнего времени основывалось на свидетельствах дочери писателя Любови Федоровны и его жены Анны Григорьевны, зафиксированных биографом М.В. Волоцким (Волоцкий М. Хроника рода Достоевского. М., 1933. С. 31) и Л.П. Гроссманом (Гроссман Л. Жизнь и труды Ф.М. Достоевского: Биография в датах и документах. М.-Л., 1935. С. 16). Самому Ф.М. Достоевскому при жизни очень мало довелось узнать о своих предках. В последнее время усилиями отечественных ученых удалось значительно продвинуться в изучении родословия гения русской литературы. Известно, что более 500 лет назад (в 1506 г.) пинский князь Федор Иванович Ярославич, потомок героя Куликовской битвы, серпуховского князя Владимира Андреевича Храброго, даровал своему боярину Даниле Ивановичу Иртищевичу (Ртищевичу, Артищевичу) «на вечное владение», наряду с другими владениями, и сельцо Достоево, находившееся недалеко от Пинска (Западная Белоруссия). По названию этого села предки писателя, начиная с Данилы Ивановича, и стали именоваться сначала Достоевскими, а потом и Достоевскими. Затем потомки Данилы Ивановича жили на землях Западной Белоруссии и Западной Украины (в разное время находившихся под польско-литовской властью, а с конца XVIII в. воссоединившихся с Российской империей). Отец писателя, М.А. Достоевский, в молодые годы переехал в Москву, поступив на учебу в Медико-хирургическую академию (и связь его с оставшимися на Украине родственниками прервалась); во время Отечественной войны 1812 г. служил в военном госпитале, а после увольнения работал лекарем в Московской Мариинской больнице для бедных, женился на купеческой дочери М.Ф. Нечаевой. В 1821 г. в их семье родился второй сын — Ф.М. Достоевский (о новейших достижениях в изучении генеалогии Достоевского см.: 500 лет роду Достоевских. Межвузовский сб. научных трудов / Под ред. Ю.И. Минералова, Н.Н. Богданова, О.Ю. Юрьевой. М.; Иркутск, 2008).

В офортах Гойи «Бедствия войны» показаны ужасы военного противостояния испанцев наполеоновским захватчикам.

Речь идет о картинах Гойи «Восстание на Пуэрто дель Соль 2 мая» и «Расстрел в ночь со 2 на 3 мая 1808 года», где изображено восстание мадридцев против французских оккупантов и расстрел французами испанских повстанцев.

Фантастический реализм — так многие исследователи характеризуют творческий метод Достоевского, хотя у него самого — ни в художественных произведениях, ни в публицистике, ни в черновых записях «для себя» — подобного понятия нет. Достоевский свой творческий метод называл «реализмом в высшем смысле» (27; 65).

Байеу Франциско — придворный художник короля Испании Карла III; опекал молодого Гойю, впоследствии стал его шурином.

См., напр.: «Главная мысль (романа „Идиот“. — К.С.) — изобразить положительно прекрасного человека. Труднее этого нет ничего на свете, а особенно теперь. Все писатели, не только наши, но даже все европейские, кто только ни брался за изображение положительно прекрасного, — всегда пасовал. Потому что это задача безмерная» (28, II; 251).

Мышкин, глядя на репродукцию картины Ганса Гольбейна-младшего «Христос во гробе» в доме Рогожина, говорит: «Да от этой картины у иного еще вера может пропасть» (8; 182).

Речь идет о высказывании Достоевского в письме к Н.Н. Страхову об очерке И.С. Тургенева «Казнь Тропмана» (где автор, рассказывая о своем присутствии при гильотинировании убийцы Ж.Б. Тропмана в Париже, отмечает, что в самый последний момент «отвернулся»): «Человек, на поверхности земной, не имеет права отвертываться и игнорировать то, что происходит на земле, и есть высшие нравственные причины на то» (29, I; 128).

Имеются в виду следующие слова из беседы Ставрогина с архиереем Тихоном (из черновиков к роману «Бесы»): «Архиерей доказывает, что прыжка не надо делать, а восстановить человека в себе надо (долгой работой, и тогда делайте прыжок).

– А вдруг нельзя?

– Нельзя. Из ангельского дело будет бесовское» (11; 195).

20; 28–29.

Имеется в виду Полное собрание сочинений Ф.М. Достоевского в 30 томах (три последних тома состоят из двух книг).

Так говорит в романе «Идиот» Аглая (8; 207) о герое пушкинского стихотворения «Жил на свете рыцарь бедный», с которым, в свою очередь, сопоставляется князь Мышкин.

Первая и третья цитаты из писем Достоевского брату Михаилу и Н.Д. Фонвизиной (28, I; 63, 176), вторая — из Записных тетрадей (27; 65).

«У нас — у русских — две родины: наша Русь и Европа», — писал Достоевский (23; 30).

В период работы над романом «Идиот» Достоевский писал А.Н. Майкову о том, как, забраковав «старый» вариант романа и боясь не успеть к сроку отсылки рукописи в редакцию, он «думал от 4-го до 18-го декабря нового стиля включительно. Средним числом, я думаю, выходило планов до шести (не менее) ежедневно. Голова моя обратилась в мельницу» (28, II; 240).

В своей статье «Русская литература и термин “критический реализм”» В. Кожинов, отмечая, что в образе Сальери Пушкин воплотил логику «земной» справедливости, проводит параллель: Моцарт — Сальери — Христос — Великий инквизитор (Вопросы литературы. 1978. № 9. С. 166). См. также: Багно В. К источникам поэмы «Великий инквизитор» // Багно В. Россия и Испания: общая граница. СПб.: Наука, 2006. С. 344–347.

«Достоевский — гениальный читатель» — так называлась статья (написанная в 1931 г.) замечательного русского филолога А.Л. Бема (см. Бем А. Письма о литературе / Сост. С.Г. Бочаров; Предисловие и комментарии С.Г. Бочарова и И.З. Сурат. М.: Языки славянской культуры, 2001. С. 35–57).

«Елка в клубе художников» — подглавка 3 из I главы январского выпуска «Дневника писателя» за 1876 г. Указанная Ю.Ф. мысль — из 4-й подглавки этой же главы — «Золотой век в кармане» (22; 12–13).

В не раз уже упоминавшемся письме брату, М.М. Достоевскому, от 22 декабря 1849 г. (после отмены смертной казни) Достоевский пишет: «On voit le soleil!» — «Можешь видеть солнце!» (фр.) (28, I; 162).

В предисловии «От автора» к роману «Братья Карамазовы» говорится: «Главный роман второй — это деятельность моего героя уже в наше время <…> Первый же роман (то есть известный нам сегодня роман „Братья Карамазовы“. — К.С.) <…> есть почти даже и не роман, а лишь один момент из первой юности моего героя» (14; 6).

См. 15; 406.

Бонч-Бруевич В. Ленин о художественной литературе // Тридцать дней (Москва). Январь 1934 г. С. 18.

По воспоминаниям Достоевского, А. Григорьев похвалил повесть и сказал ему: «Ты в этом роде и пиши» (5; 382).

Достоевский был очень расстроен вмешательством цензуры в «Записки из подполья»: «Уж лучше было совсем не печатать предпоследней главы (самой главной, где самая-то мысль высказывается), чем печатать так, как оно есть, то есть надерганными фразами и противореча самой себе. <…> Свиньи-цензора, там, где я глумился над всем и иногда богохульствовал для виду, — то пропущено, а где из всего этого я вывел потребность веры и Христа, — то запрещено…» — писал он брату Михаилу 26 марта 1864 г. (5; 375).

Подглавка IV из I главы октябрьского выпуска «Дневника писателя» за 1876 г. (23; 146–148). Смысл, вложенный в эту «исповедь самоубийцы» Достоевским, оказался не понят некоторыми читателями (более того — воспринят как оправдание самоубийства), и писателю пришлось в декабрьском выпуске «Дневника» писать достаточно пространное разъяснение в виде ответа некоему господину Энпе, автору критической статьи по этому поводу в одном из московских журналов (24; 43–54). По воспоминаниям Л.Х. Симоновой-Хохряковой, Достоевский был очень взволнован неправильным пониманием его «Приговора» и сказал ей во время ее визита к нему: «Теперь я даю себе слово до конца дней моих искупать то зло, которое наделал “Приговором” (Симонова-Хохрякова Л.Х. Из воспоминаний о Федоре Михайловиче Достоевском // Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 355).

Имеются в виду «сундучки», в которых А.Г. Достоевская хранила архив своего мужа.

Смерть Достоевского и смерть Пушкина (9 и 10 февраля нового стиля).

Имеется в виду скорее всего IV глава четвертой части романа — встреча Раскольникова с Соней, где Соня читает ему главу 11 из Евангелия от Иоанна — о воскрешении Лазаря. Первоначальный текст этой главы подвергся существенной правке Достоевским — по требованию редакторов «Русского вестника» (где печатался роман) М.Н. Каткова и П.А. Любимова, отвергнувших предложенный Достоевским текст из «опасений за нравственность»; кроме того, усмотрены были «следы нигилизма». Достоевский с большим нежеланием правил и сокращал эту главу; потом она еще подвергалась правке в редакции. Первоначальный текст главы не сохранился (7; 325–327).

Статья «Знакомство мое с Белинским» писалась Достоевским в 1867 г. за границей для затевавшегося неким К.И. Бибиковым в Петербурге альманаха «Чаша». Работа над статьей шла мучительно, Достоевский был ею недоволен (28, II; 215–216). Впоследствии статья либо пропала при пересылке, либо была возвращена Бибиковым Достоевскому для доработки, к которой он уже не приступал.

В апреле 1856 г., вскоре после каторги, Достоевский пишет своему другу, барону А.Е. Врангелю, из Семипалатинска о замысле статьи, с которой он хочет возобновить свою литературную деятельность, — «Письма об искусстве». Статья эта — «плод десятилетних обдумываний», тема ее — «о назначении христианства в искусстве» (28, I; 229). Статья, если и была написана, не сохранилась.

То есть Солнце — рано или поздно — гаснет, и Земля превращается в ледяной шар — о такой возможной перспективе часто говорят герои Достоевского.

Речь идет об издании произведений Достоевского (в 7 т.) в серии «Классики русской и зарубежной литературы» издательством «Лексика — Lexica», М., 1996.

Ю.Ф. пересказывает здесь письмо Достоевского В.А. Алексееву, где писатель рассуждает о первом искушении Христа в пустыне (29, II; 84–85).

См.: 26; 475–485.

См. об этом: 30, I; 156–183.

См. главу II декабрьского выпуска «Дневника писателя» за 1877 г. (26; 111–126).

Первая из них — собственно, не речь, а раздел главы «Одна из современных фальшей» из «Дневника писателя» 1873 г. (21; 132–134).

Достоевский писал Н.Н. Страхову о своем «главном недостатке»: «Множество отдельных романов и повестей разом втискиваются у меня в один <…> не спросясь со средствами своими и увлекаясь поэтическим порывом, берусь выразить художественную идею не по силам» (29, I; 208).

В предисловии к переводу «Собора Парижской Богоматери» (20; 28).

В 1883 г. Л.Н. Толстой говорил Г.А. Русакову, что «не мог дочитать» роман «Братья Карамазовы». В последующие годы отношение его к роману меняется. Он признается жене, что роман ему очень нравится; особенно выделял он образ Зосимы и его поучения. Рассказ Зосимы о поединке он, по свидетельству мемуариста, читал, глотая слезы. Толстой не брал роман с собой при уходе из Ясной Поляны, но «Карамазовы» лежали на его столе в момент его ухода (см.: 15; 511–512).

Письма романиста и музыкального критика Ф.М. Толстого первому биографу Достоевского О.Ф. Миллеру от 17 июля и 14 августа 1879 г. (Достоевский Ф.М. Новые материалы и исследования // Литературное наследство. М.: Наука, 1973. Т. 86. С. 487, 488).

Моя вина, моя огромная вина (лат.).

На живом существе (лат.).

См.: 16; 6–7, 329, а также: Достоевский в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 174.

Соответствие (фр.).

Выразитель мировой скорби (нем.).

Песнь, наводящая ужас (лат.).

См.: 4; 294–296.

Сикстинская капелла, как и многие другие помещения Ватикана, была открыта для публики только в конце XIX в.

Детей у Катерины Ивановны постоянно трое, а младшая ее дочь действительно вначале названа Лидой, а потом Леней.

См.: Ковалевская С.В. Из «Воспоминаний детства» // Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 29.

Это А.Н. Майков вспоминает о визите к нему Достоевского с призывом вступить в выделившуюся из кружка Петрашевского активную группу, планировавшую создание тайной типографии и дальнейшую деятельность по «спасению отечества» (Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников. М.: Художественная литература. 1990. Т. 1. С. 253).

Такой была реакция Достоевского на письма Л.Н. Толстого 1878 г. А.А. Толстой, где излагались его взгляды этого периода (с этими письмами А.А. Толстая, двоюродная тетя писателя, ознакомила Достоевского). — См.: Толстая А.А. Из «Воспоминаний» // Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 463–464.

«Слово с оглядкой» и диалог в большом времени — термины М.М. Бахтина (Бахтин М.М. Собрание сочинений. Т. 6. М.: Русские словари; Языки славянской культуры, 2002. — С. 232, 234, 259, 399, 400, 429, 435, 454, 455, 461).

Имеется в виду письмо Н.Н. Страхова Л.Н. Толстому, написанное через несколько лет после смерти Достоевского, в котором «разоблачались» разного рода «мерзости» (по определению Страхова) характера Достоевского. Письмо стало достоянием общественности в 1913 г. (было опубликовано в журнале «Современный мир»).

19 октября 1880 г. Достоевский участвует в пушкинском «литературном утре», устроенном в честь лицейской годовщины Литературным фондом в зале Петербургского кредитного общества (у Александринского театра). Достоевский читал сцену в подвале из «Скупого рыцаря», стихотворения «Как весенней, теплою порою…» и «Пророк» Пушкина (Летопись жизни и творчества Ф.М. Достоевского. 1821–1881. СПб.: Академический проект, 1995. Т. 3. 1875–1881. С. 485).

Имеется в виду работа В.В. Розанова 1890 г. «Легенда о Великом инквизиторе Ф.М. Достоевского».

Достоевский вспоминал в уже неоднократно упоминаемом в этой книге письме Фонвизиной о годах на каторге: «Быть одному — это потребность нормальная, как пить и есть, иначе в насильственном этом коммунизме сделаешься человеконенавистником» (28, I; 177).

Вероятно, имеется в виду письмо Н.Н. Страхову от 26 февраля (10 марта) 1871 г. (29, I; 16).

В.В. Розанов был женат на возлюбленной Достоевского А. Сусловой.

После чтения знаменитой Речи о Пушкине на заседании Общества любителей российской словесности 8 июня несколько слушательниц женских курсов увенчивают Достоевского лавровым венком. Поздней ночью того же дня Достоевский приезжает на Страстную (ныне Пушкинскую) площадь и возлагает этот венок к подножию памятника, поклонившись Пушкину «до земли» (Достоевская А.Г. Воспоминания. М., 1971. С. 364–365).

См.: Назиров Р.Г. Вражда как сотрудничество // Материалы и исследования. Саратовское отделение Общества Достоевского. / Вып. 8 (44). Саратов, 1995. С. 1—24.

«Деньги есть чеканенная свобода» — фраза из «Записок из Мертвого дома» (4; 17).

«Достоевский (в „Бедных людях“. — К.С.) произвел как бы в маленьком масштабе коперниковский переворот, сделав моментом самоопределения героя то, что было завершающим авторским самоопределением» (Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевско— го // Бахтин М.М. Собрание сочинений. Т. 6. С. 58).

См. «Повесть эта („Двойник“. — К.С.) мне положительно не удалась, но идея ее была довольно светлая и серьезнее этой идеи я никогда ничего в литературе не проводил» (26; 65). Планы переделки повести — 2; 432–436. «Они увидят наконец, что такое „Двойник“ — из письма брату Михаилу от 1/Х 1859 г., где речь идет о предполагавшемся издании первого тома собрания сочинений Достоевского (28, I; 340).

Бахтин М.М. Собрание сочинений. Т. 6. С. 187.

«Достоевский, говоря образно, мыслил не мыслями, а точками зрения, сознаниями, голосами» (там же. С. 106).

Из письма к брату от 1 января 1840 г. (28, I; 69).

Набоков В.В. Лекции по русской литературе / Пер. с англ.; предисл. Ив. Толстого. М.: Независимая газета, 1996.

Князь Мещерский продолжал оставаться издателем «Гражданина», а Достоевский заменил на посту редактора Г.К. Градовского (21; 359–362).

Персонаж рассказа И. Бунина «Петлистые уши» Адам Соколович говорит, что из всех убийц в «новой истории» мучился «только один Раскольников, да и то только по собственному малокровию и по воле своего злобного автора, совавшего Христа во все свои бульварные романы».

Известно о трех ненайденных опытах Достоевского в драматическом роде в молодые годы — драмах «Борис Годунов», «Мария Стюарт» и «Жид Янкель» (1; 458).

«Ихним реализмом (в данном случае имелся в виду А.Н. Островский. — К.С.) — сотой доли реальных, действительно случившихся фактов не объяснишь. А мы нашим идеализмом пророчили даже факты», — писал Достоевский А.Н. Майкову (28, II; 329).

Спектакль К. Гинкаса «К.И. из “Преступления и наказания” (по Достоевскому)» был поставлен в Театре юного зрителя в Москве в 1994 г. Главную роль исполняла Оксана Мысина.

Вдова Капет — Мария Антуанетта, вдова короля Франции Людовика XVI, казненная по приговору революционного трибунала в октябре 1793 г.

Речь идет о торжественном вечере, посвященном 170-летию со дня рождения Ф.М. Достоевского в Колонном зале Дома союзов 11 ноября 1991 года.

См.: 21; 28–29 (глава «Нечто личное» из «Дневника писателя» 1873 г.).

Первая из этих фраз — из письма Достоевского Страхову от 25 апреля (5 мая) 1871 г. (29, I; 208), вторая: «Белинский, может быть, кончил бы эмиграцией, если бы прожил дольше и если бы удалось ему эмигрировать, и скитался бы теперь маленьким и восторженным старичком с прежнею теплою верой, не допускающей ни малейших сомнений, где-нибудь по конгрессам Германии и Швейцарии или примкнул бы адъютантом к какой-нибудь немецкой m-me Гёгг, на побегушках по какому-нибудь женскому вопросу» (21; 11–12, глава «Старые люди» из «Дневника писателя» 1873 г.), Мадам Гёгг — основательница женского пансиона в Женеве, жена немецкого республиканца (12; 341).

Первая цитата — из письма брату Михаилу от 24/III 1845 г. (28, I; 108), вторая — из письма ему же от 16/VIII 1839 г. (28, I; 63).

Это слова «от автора» в «Преступлении и наказании» (6; 15–46). Черт в «Братьях Карамазовых» выражает ту же мысль, но несколько по-другому (15; 74).

Это подзаголовок рассказа «Сон смешного человека».

См.: Достоевская А.Г. Воспоминания. М., 1971. С. 168.

См.: 28, I; 69, 11, 237 и др.

Комментаторы ПСС предполагают, что имеется в виду Савелий Туберозов из романа «Соборяне» (29, I; 455).

Фраза из февральского выпуска «Дневника писателя» за 1876 г. (22; 43).

Л. Гроссман в 1935 г. предполагал опубликовать роман «Бесы» в двух томах, с включением главы «У Тихона», однако удалось выпустить только первый том (Достоевский Ф.М. Бесы / Ред., вступительная статья и комментарии Л.П. Гроссмана. Предисловие П.П. Парадизова. Т. 1. М.-Л.: Academia, 1935) (12; 246).

Имеется в виду уже упоминавшееся письмо Страхова (см. примеч. 76).

Померанц Г. Открытость бездне. Этюды о Достоевском. Нью-Йорк, 1989.

Ю.Ф. так трактует цитату из Евангелия от Иоанна (1: 14), которая звучит в диалогах Ставрогина с Шатовым из черновиков к «Бесам» как самый главный догмат христианского вероисповедания (11; 179).

Имеется в виду замечание о том, что если в подвиге самопожертвования человека, отдачи своей личности всем возникнет «хоть какой-нибудь самый малейший расчет в пользу собственной выгоды», то «все разом треснет и разрушится» (5; 79–80).

В своем выступлении на I съезде советских писателей в 1934 г. Горький приписывал Достоевскому роль «искателя животного начала в человеке» — и «не для того, чтобы опровергнуть, а чтобы оправдать» это начало; обвинял Достоевского в клевете на Белинского, в оправдании и идеализации крепостного права в России. Достоевского «очень легко представить в роли средневекового инквизитора». По мнению Горького, Достоевский виновен в повороте части русской интеллигенции после революции 1905–1906 гг. «от радикализма и демократизма в сторону охраны и защиты буржуазного порядка», его идеи «легли в основу изуверской проповеди и практики фашизма».

Раскольников говорит Соне при первом свидании о петербургской бедноте, живущей «по углам»: «Там детям нельзя оставаться детьми. Там семилетний развратен и вор. А ведь дети — образ Христов» (6; 252).

Имеются в виду записки в черновиках романа о программе Нечаева (так долгое время именовался в подготовительных материалах Петруша Верховенский), сделанные Достоевским под общей рубрикой «О том, чего хотел Нечаев» (11; 276–280).

В романе «Подросток» (13; 453) и в черновиках к нему (16; 434) упоминается, в противопоставлении истории «случайного семейства», обещание Пушкина в «романе на старый лад» пересказать «преданья русского семейства, //Любви пленительные сны //Да нравы нашей старины» («Евгений Онегин». Гл. 3, строфы XIII–XIV) (17; 391, 426).

В романе «Подросток» (13; 453) и в черновиках к нему (16; 434) упоминается, в противопоставлении истории «случайного семейства», обещание Пушкина в «романе на старый лад» пересказать «преданья русского семейства, //Любви пленительные сны //Да нравы нашей старины» («Евгений Онегин». Гл. 3, строфы XIII–XIV) (17; 391, 426).

Достоевский писал: «В сердце моем этой ненависти („к еврею как к народу“. — К.С.) не было никогда» (25; 75) («Дневник писателя», мартовский выпуск, гл. II). Об отношении Достоевского к евреям написано множество работ, упомяну лишь последние, наиболее значительные публикации на эту тему: Накамура К. Достоевский и еврейский вопрос. Взгляд японского русиста. Заметки // Достоевский и мировая культура. М.-СПб., 2004. № 20. С. 342–372; Шраер М. Достоевский, еврейский вопрос и «Братья Карамазовы» // Достоевский и мировая культура. — № 21. — СПб., 2006; Касаткина Т. По поводу суждений об антисемитизме Достоевского // Достоевский и мировая культура. М., 2007. № 22. С. 436.

Во сне «перескакиваешь через пространство и время и через законы бытия и рассудка» (25; 110) («Сон смешного человека»).

Фраза Достоевского из «Набросков и планов» 1870–1872 гг. (12; 5).

Выражение из «Сна смешного человека»: так стали думать люди на «планете Солнца», после того как Смешной «развратил их всех» (25; 115–116).

Во время пира во дворце вавилонского царя Валтасара, когда царь, его приближенные и наложницы пили вино из сосудов, вынесенных из Иерусалимского храма, и «славили богов золотых и серебряных, медных, железных, деревянных и каменных», в воздухе появилась кисть руки, которая начертала на стене: МЕНЕ, МЕНЕ, ТЕКЕЛ, УПАРСИН. Пророк Даниил истолковал царю надпись так: «исчислил Бог царство твое и положил конец ему», «ты взвешен на весах и найден очень легким», «разделено царство твое и дано Мидянам и Персам» (Книга пророка Даниила, 5: 1—28).

Имеется в виду работа Д.С. Лихачева «“Летописное время” у Достоевского» (в кн.: Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. — М.-Л., 1967).

Комментаторы ПСС приводят другие сведения (27; 383).

О замысле «Жития великого грешника» (у Ю.Ф. — Ж.В.Г.) впоследствии частично реализованном в «Бесах», «Подростке» и «Братьях Карамазовых», см. в ПСС: т. 9, с. 122, 125–139, 331, 333, 346, 440, 492, 495, 497–524, там же указаны и письма Достоевского с упоминанием этого замысла.

«Жизнь есть тоже художественное произведение Самого Творца, в окончательной и безукоризненной форме пушкинского стихотворения» — это говорит в «Подростке» старый князь Сокольский (13; 256).

И.Г. Прыжов был одним из членов нечаевской организации «Народная расправа», участвовавшим 21 ноября 1869 г. в убийстве слушателя Петровской земледельческой академии И.И. Иванова. Возможно, Ю.Ф. сопоставляет их с братом жены Достоевского И.Г. Сниткиным по сходству инициалов и потому, что Сниткин, если бы не приехал в 1869 г. к семье Достоевского в Дрезден, мог оказаться участником связанных с Нечаевым событий (см. об этом выше).

В день покушения И.О. Млодецкого на графа М.Т. Лорис-Меликова (20 февраля 1880 г.) А.С. Суворин был у Достоевского, и тот, еще не зная о случившемся, стал говорить о мучившей его проблеме: как быть, если где-то случайно (скажем, возле известного в Петербурге магазина Дациаро) станешь свидетелем переговоров террористов, заложивших бомбу в Зимнем дворце (незадолго перед этим, 5 февраля, Степан Халтурин подложил в Зимнем бомбу, от взрыва которой царь не пострадал, но погибло много невинных людей)? Сообщишь полиции — но тогда «либералы не простили» бы, обвинили в доносительстве. Не сообщишь — но «это — преступление», ведь еще можно было бы спасти людей (см.: Суворин А.С. Из «Дневника» // Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 390–391).

Млодецкий был казнен на том же Семеновском плацу, на котором происходила инсценировка казни Достоевского и других петрашевцев. Достоевский присутствовал на казни Млодецкого. Е.П. Леткова-Султанова вспоминает, что однажды на вечере у Я.П. Полонского зимой 1878/79 г. хозяин дома подвел Достоевского к окну с видом на Семеновский плац и взволнованный писатель стал вспоминать подробности происходившего с ним и его друзьями в декабре 1849 г. на этом месте (Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 443–445).

Публичное чтение неподцензурного письма Белинского Гоголю было в числе обвинений, выдвинутых против Достоевского на процессе петрашевцев (18; 180–181).

См. примеч. [59].

«Я никогда не мог понять мысли, что лишь 1/10 людей должны получать высшее развитие, а что остальные 9/10 служат лишь материалом и средством» (24; 116, см. также: 24; 101, 117, 127–129, 193; 22: 31).

«Наша консервативная часть общества не менее говенна, чем всякая другая» (24; 67).

Об этом случае, происшедшем в 1872 г. в Костроме, Достоевский писал в «Дневнике писателя» 1873 г., в главе «Мечты и грезы» (21; 94).

«Вся Россия стоит на какой-то окончательной точке, колеблясь над бездной», — писал Достоевский студентам Московского университета в 1878 г. (30, I; 23).

Доказательство, рассчитанное на данного конкретного человека (лат.).

Это уже преодоленная точка зрения (нем.).

См.: Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 186. О суждении А. Григорьева см. примеч. 51.

«Светлая личность» — пародия на стихотворение Огарева «Студент» — приписывается Герцену Петрушей Верховенским, но ему тут же возражает Липутин (10; 423); комментаторы ПСС считают, что это стихотворение не писал и Огарев, а создано оно неким анонимным автором (12; 203, 303).

Из «Петербургской летописи»: «Жить — значит сделать художественное произведение из самого себя» (18; 13).

Так Ю.Ф. называет выпуски альманаха «Достоевский и мировая культура» (начал выходить с 1993 г., в настоящее время вышло уже 25 номеров), главным редактором которого является научный редактор этой книги К.А. Степанян.

Статья Т.А. Касаткиной «Об одном свойстве эпилогов пяти великих романов Достоевского»; первая часть была впервые опубликована в альманахе «Достоевский и мировая культура» (№ 5. М., 1995. С. 18–36), полностью — в сб. «Достоевский в конце ХХ века» (М.: Классика плюс, 1991. С. 67—136) и (под названием «Образы и образа») в книге: Касаткина Т.А. О творящей природе слова. Онтологичность слова в творчестве Ф.М. Достоевского как основа «реализма в высшем смысле». М.: ИМЛИ РАН, 2004. С. 223–300). Речь в статье идет о том, что в эпилогах пяти великих романов Достоевского словесными средствами воссоздаются известные православные иконы («Споручница грешных», «Причащение апостолов» и др.).

Слегка измененная фраза из письма брату Михаилу от 1 февраля 1846 г. (28, I; 117).

Не удалось выяснить, кому принадлежит такая оценка книги Н.О. Лосского.

Эссе Т. Манна «Достоевский — но в меру» (Манн Т. Собрание сочинений. М.: Художественная литература, 1961. Т. 10).

Имеется в виду запись в альбом О.А. Козловой, о чем уже шла речь выше.

Первый ребенок Достоевского, Соня, умерла в трехмесячном возрасте в мае 1868 г. Достоевский писал в письмах А.Н. Майкову: «Мне говорят в утешение, что у меня еще будут дети. А Соня где? <…> Никогда не забуду и никогда не перестану мучиться! Если даже и будет другой ребенок, то не понимаю, как я буду любить его; где любовь найду; мне нужно Соню. Я понять не могу, что ее нет и что я ее никогда не увижу» (28, II; 297, 302). Сын Достоевского Алексей умер в возрасте трех лет в мае 1878 г.

В книге В. Ирвинга «History of Mahomet and his succesors», 1848–1850 гг. (в русском переводе П.В. Киреевского 1857 г. «Жизнь Магомета») повествуется об этом эпизоде из жизни основателя ислама (9; 442). Достоевский упоминает об этом — в связи с эпилептическими припадками — в «Идиоте» (8; 189) и в «Бесах» (10; 451).