— пробурчал тот, к явному удовлетворению жены.
Чарльз все больше склонялся к мысли, что причина столь странного поведения Мэри кроется в ее дружбе с Уильямом Айрлендом; юноша лишил ее душевного покоя. Чарльз его в этом не сильно винил; сколько он мог судить, до сих пор Уильям вел себя в высшей степени достойно. Но ведь Мэри никогда еще не входила в доверительные отношения с человеком, совершенно, в сущности, посторонним. Все просто, но в то же время очень серьезно.
* * *
— Делов-то: рычи себе да рычи, — произнес Бенджамин Мильтон с сильным акцентом лондонского простонародья.
— Прекрасно, мистер Мильтон! Но вам не кажется, что провинциальный выговор подошел бы больше?
— Может, деревенский, мисс Лэм? Не подскажете какой-нибудь образчик?
— Доводилось ли вам слушать лекции профессора Порсона[93] об античном искусстве?
— Разумеется. В зале масонской ложи.
— Сумеете воспроизвести его манеру?
В саду появилась Тиззи и объявила, что пришел «тот молодой человек» и спрашивает мисс Мэри.
— Тот молодой человек? — игриво повторил Бенджамин.
Чарльз так глянул на него, что Мильтон осекся, а Мэри, заметно смутившись, под легким летним дождиком последовала за Тиззи.
* * *
Входя в дом, Мэри хотела было посмотреться в зеркало, но удержалась.
— Надеюсь, Тиззи, ты не оставила его ждать на крыльце?
— А где же еще было его оставить? В гостиной сидит ваша матушка, а прихожая заставлена сапогами.
Мэри поспешила открыть дверь, за которой со шляпой в руках стоял Уильям.
— Приношу свои извинения, мистер Айрленд. Простите, что я…
— Я очень тороплюсь, Мэри. В среду утром собираюсь отправиться в Сатерк. — Он запнулся. — Вы, если помните, выражали желание поехать со мной.
— Конечно же помню. Я была бы вам очень благодарна. — Эта фраза прозвучала несколько фальшиво, и Мэри на миг отвела глаза. — Просто счастлива. Стало быть, в среду утром? — Уильям кивнул. — Я помечу себе в календаре. Не зайдете ли в дом?
Общение часто происходит молча, помимо слов. Уильям понял: ей не хочется, чтобы он остался. К тому же он заметил, что из-за шторы, словно стражник, готовый отразить нападение на замок, выглядывает миссис Лэм.
— Спасибо за приглашение, но вынужден отказаться: времени нет. — Он протянул руку, Мэри слабо сжала ее. — Я за вами зайду. Около девяти утра.
Так и не надев шляпы, он повернулся и двинулся прочь, а она смотрела ему вслед, пока он шагал по Лейстолл-стрит в сторону колонки, вокруг которой толпились женщины.
Мэри, вздохнув, вернулась в дом и услышала, как миссис Лэм суетливо семенит назад к камину. Заговаривать с матерью совершенно не хотелось, но та до боли знакомым жалобным голоском сама окликнула дочь: