Мы пересекли Темзу, миновали ущелье Горинг и повернули к Силчестеру с его мощными земляными укреплениями. Даже здесь, в Логрисе, собственном королевстве Артура, люди собирались толпами, выстраивались на обочине, махали нам с полей, кричали, выражая радость, что я вернулась домой. А я внезапно подумала, будет ли Артур так же доволен, как наши подданные, когда увидит меня… или он вернул меня по политическим соображениям, а не личному желанию.
– Он хочет встретить нас на дороге, – объявил Бедивер, когда на следующее утро мы выехали из Силчестера. Я бросила на него мимолетный взгляд, стараясь понять, что бы это значило, но воин улыбнулся мне в ответ. – Он нетерпелив, когда знает, чего хочет. Помнится, и перед свадьбой он выехал встречать тебя из Сарума.
Он скакал гордо и прямо и нес на себе знаки королевского отличия, как атлет лавровый венец. Наверное, тогда я и поняла, как сильно могу его полюбить… Мы питали надежды, еще не познали разочарования, не встретились с поражением. И вот новое свидание – не в начале, а в конце нашего союза, а я не знаю, чего ожидать…
Взметнувшееся к небу знамя Красного Дракона я увидела задолго то того, как на гребне холма показались лошади. Скакала большая группа всадников – чуть ли не все обитатели Камелота и соседних деревень, – и лошади шли бодрой рысью. Кэй, разодетый в лучшую тунику из шелка и парчи, ехал впереди, а за ним в белых молитвенных одеждах – Нимю и Кадбад.
А потом верхом на черном жеребце появился Артур. Он выглядел величественно – крепкий, могучий – по-прежнему непревзойденный правитель, и при виде его мое сердце сильно забилось.
Кэй и Бедивер поздоровались друг с другом, священники окружили нас, и мы с Артуром поскакали навстречу. Жеребец замотал головой и заржал, но король взял его на короткий повод и заставил двигаться чинно и царственно. Мы обе, и я, и Лунный Свет, дрожали, и по примеру мужа я осадила лошадь. Расстояние между нами медленно и неотвратимо сокращалось. Передо мной был монарх средних лет, властный и справедливый, мудрый король в годах, гордый юнец, мой жених и даже мимолетная тень мальчишки, каким он, наверное, был – живым и импульсивным. Наши жизни засверкали, как перекинутый через время мост, и из отблесков и потоков света возник реальный человек.
Волосы и усы оказались совершенно седыми, такими же длинными, как и раньше, но белыми. Лицо избороздили морщины забот и тревог. Я видела, какой след оставил на муже раскол в Круглом Столе, и переживала, что невольно послужила тому причиной.
Я старалась поймать его взгляд. Когда лошади остановились морда к морде и, как заведено у этих животных, принялись дышать одним воздухом, мы взглянули друг другу в лицо. Наконец с величайшей торжественностью он поднял руку, и я заметила, как блеснул золотой торк – шейный обруч Игрейны. Король хотел, чтобы его увидели все.