— Народ! Можно жить даже без глаз, но нельзя жить без родины! Не выпускайте из рук оружие!
— Народ мой, люди! Прислушайтесь к словам своего певца! — увещевал Алакоз. — Он наш язык, наш разум, наша честь!
— Сын мой, Ерназарджан! Не теряй мужества! Веди вперед своих черноглазых сыновей! Они все — твои дети! — подбадривал его Кумар-аналык. — Забудь о своих печалях и помни о твоих детях!
Каракалпаки с ружьями, лопатами, топорами, вилами, палками снова двинулись вслед за Алакозом. Нукеры брали их на прицел и снимали одного за другим. Люди падали, будто камыш под серпом. Защитники крепости стали отступать назад, за ворота. Однако женщины и дети бросились на поле боя: они хотели отыскать своих родимых, своих кормильцев, полегших здесь… Поднялся стон и плач.
Ерназару удалось все-таки собрать соколов и опять ринуться в сечу. Но сеча теперь напоминала свалку, беспорядочное месиво из людей, копьев, сабель, коней…
Заметив вдали кенегеса, Алакоз повернул коня к нему. Шонкы не отставал. Вот он уже совсем близко.
— Ерназар-ага, осторожно! Справа… сзади опасность, справа! — Шонкы находился от Алакоза слева, он взял ружье на изготовку. Ерназар оглянулся вправо. Шонкы нажал на курок.
Ерназар перелетел через голову коня. Шонкы помчался к младшему Ерназару.
— Застрелил, застрелил его! Я!.. Я!.. — гордо возгласил он. — Я тебя спасал!.. Спас!.. Он мертв!.. Ура!
Младший Ерназар сорвал с головы черную шапку и начал размахивать ею:
— Джигиты! Люди! Народ! Алакоза нет больше! Нет! Он мертв!
Два слова-«Алакоз мертв!»-пронеслись над головами людей как раскат грома, как разбушевавшаяся буря, как ураганный смерч. Все вмиг остановились, затихли, замолчали. И только два глашатая кидали в это безмолвие, в это вымершее царство слова:
— Люди! Люди! Безбожник Алакоз убит! Безбожник Алакоз мертв! Конец войне! Войне конец!..
Появился Каракум-ишан. Он держал в руке свою белую чалму, держал, как знамя.
— Народ! Алакоз убит! Он натравливал мусульман на мусульман! Его покарал за это аллах! Мир! Ми-и-ир! Расходитесь по домам!..
Вместе с хивинским войском Каракум-ишан двинулся в глубь страны. Первым делом они направились к аулу, к дому Алакоза.
Главный военачальник опередил их! По его приказу юрта Ерназара была подожжена и теперь догорала… С младшими сыновьями Алакоза хивинцы зверски расправились — головы мальчиков валялись в пыли, перепачканные кровью. Рабийби и две ее дочери находились в беспамятстве. Их связали одной веревкой и бросили рядом с пепелищем. Кумар-аналык сидела, привалившись спиной к опрокинутому котлу, окаменев от горя.