— Что это? — в ужасе спросил Хун.
— Звезда! Точнее, Зезда. Здесь метан и жочемуки, — насмешливо ответил Цмипкс. — Сейчас ты увидишь подлинную блюбовь, ты — мешок озарений! Уть!
Вокруг них простирался пугающе-желтый гористый пейзаж, слегка фосфоресцирующий под мраком неба, в котором зияли яркие точки казуаров и изумрудно горели свалы двух Пулек. По грунту ползали четырехугольные прозрачные существа, с мерзским шумом засасывающие в себя редкие зеленые лужи. Они были гигантскими.
— Что это? — спросил Хун, озираясь. — Это — низ, прошлое, пыль! Сейчас мы — звезды! Зачем нам эта Звезда? Зезда?
— Уткнись, — сказал Цмипкс.
— Здесь нет блюбви. Звезда уже преображена, откуда это все? Это сделал ты?
— Я провел тебя через мочку, — самодовольно объяснил Цмипкс. — Теперь мы в настоящем мире. Я не знаю, почему я сюда пришел, но я чувствую, что я хочу… Я так хочу… Стой! Вот он!
— Кто? Что значит "настоящий мир"? Вот этот кал, что ли, настоящий мир? А Звезда?
— Вот Звезда. И вон там моя блюбовь…
Хун зыркнул во все стороны и обнаружил под камешком притаившееся небольшое зеленое существо, похожее на длинную тонкую ножку со шляпкой, на которой был красный квадратик. Это существо замерло в своем укрытии и думало:
— Яж, яж, яж, яж.
Тут раздался резкий всплеск. Это Цмипкс обратился тяжелым, расширяющимся кверху сосудом.
— Ты что делаешь? — заукоризнил Хун. — К чему это одерьмвление? Полетели лучше в свободный стук…
— Уззззь!! — издал Цмипкс и вдруг, резко подпрыгнув, бросился на камешек, за которым сидело Яж.
— Что это?… — поразился Хун, приподнимаясь над поверхностью. — Ты так пал… Так мерзко скачешь, ты…
Сосудообразный Цмипкс склонился над замершим Яжем, втянул в себя его шляпку и гулко заурчал. Яж дергалось, пятаясь освободиться, но Цмипкс засасывал его все глубже и глубже. Наконец зелено-желтое основание Яж скрылось в Цмипксе. Выпустив из своего зева коричневый дымок, Цмипкс что-то громко протрубил и резво отпрыгнул от камешка.
— Ты его умял!.. — сраженно воскнул Хун, отлетая. — Но это же древняя дрянь! Нельзя же! Ты же звезд! Эй! Цмипкс! Цмипкс!
Цмипкс-сосуд что-то просусонил и запрыгал в сторону пыльного хмурого холма.
— Он одуел, — вымыслил Хун, уничтожая холм. — Надо кого-нибудь звать.
Тут же появились Чсмит и Тьюбющ.
Вне времени, как всегда, в посверкивающей, охваченной грозными радугами залищи начался всезвездный, чудный судзуд. Тьмы звездов всех обличий лучисто парили там, словно духи высших озарений, или пятна мировой сути. Внизу был бездонный провал, похожий на внешний вселенский мрак, вверху было ослепительное престольное зарево, переходящее в вечный свет. Звезды посреди, будто скопище божеств, сияли, как таинственные, запредельные верховные существа, явившиеся, чтобы творить формы и великолепия; их щупики шевелились, словно всемогущие руки демиургов, держащие изначальный хаос. В центре был Пол, и его центр пульсировал благодатью гнева, как глаз праведного воина; его псевдомилостивый перст ангелоподобно летал над его мудронимбным оком, будто великое знамение, и его облик был жуток и ослепителен, словно миг веры.