«Когда большие деньги в руках, тогда и мысли хорошие в голову приходят. Обувь менты никогда не забирают, только шнурки».
Баксы Павел старательно завернул в небольшой полиэтиленовый пакет, засунул их в отверстие и вытащил нож. То, что он сделал, отдаленно напомнило ему то, как жена шпиговала курицу, засовывая при помощи ножа в птичью плоть дольки чеснока и нарезанный соломкой корень петрушки.
Кроссовки перекочевали с полки в прихожей на коврик у кровати. Павел глянул на будильник, подсчитал в уме, что на сон остается меньше семи часов, и лег в постель. Как и большинство людей, не отягощенных глобальными мыслями, он заснул быстро.
В шесть, как и положено, зачирикал электронный будильник. Павел сел и с первого же момента почувствовал себя отдохнувшим, бодрым. Еще не встав с кровати, он запустил в трещину на подошве палец, пошевелил им и счастливо улыбнулся, ощутив под шелестящим целлофаном свернутые в трубочку деньги. Перегнул несколько раз кроссовку, трещина не расходилась. Дверь в дом открылась, когда Павел чистил зубы. С торчащей изо рта щеткой он выглянул в коридор и тут же спросил:
– А где Николай?
– Сегодня я за него, – ответил охранник Вадим и протянул новенький бритвенный станок, – побрейся тщательно. Уехал уже Николай.
Вадим дождался, пока Павел соберется.
– Бруски свои здесь оставь, потом заберешь, охраннику у ворот напомнишь, – он вынесет.
Дачник спорить не стал, погладил отполированные бруски пальцами. Двор встретил их тишиной. Ни из большого дома, ни из будки у ворот не доносилось и звука.
– Мы одни остались? – шепотом спросил Павел.
– Почти, – ответил Вадим.
У открытых ворот стояли новые синие «Жигули», охранник сел за руль:
– На переднее сиденье, не люблю, когда мне в затылок дышат.
Павел за неделю уже привык к относительной роскоши, и «Жигули» показались ему чуть комфортнее консервной банки. Он с готовностью забрался на переднее сиденье.
– Тебя как зовут? – спросил он Вадима.
– Никак, – без раздражения ответил охранник и запустил двигатель.
До самой Москвы Вадим больше не проронил ни слова, лишь перед постом милиции напомнил:
– Если менты спрашивать будут, отвечаю только я, а ты молчи.
Чем ближе подъезжали к центру, тем сосредоточенней становилось лицо охранника. У гастронома на шоссе Энтузиастов он свернул на стоянку, заглушил мотор.
– Не верти головой, – сказал он.
Сам же Вадим тем временем присматривался. Он сразу заприметил новенькую «Волгу» за троллейбусной остановкой. В салоне сидело трое мужчин. По другую сторону арки, ведущей во двор дома, где находилась квартира Хайновского, стоял белый «Опель», и снова – трое в салоне. Ни обычных побрякушек, ни крестиков-иконок над лобовым стеклом не раскачивалось, впрочем, как и в его «Жигулях». Обычная примета «подменных» машин, тех, у которых нет постоянного хозяина.