Я мысленно выругался. Точно! Его суку застрелил кто-то из наших, а сам он вот — и Гришка-то не знает, а я-то помню, что он нас пытал… Ну вот и ладушки, вот и встреча…
— Отставить! — бешено зашипел слышавший наш разговор Сашка. — Никакой личной мести…
Нет, ну какие слова выучил!!!
— А при чём тут личная месть, — возразил я, — его на «физилере» привезли, и вообще он, по-моему, шишка…
— Борька, огребёшь, — ответил Сашка.
— Есть отставить личную месть, — сердито, но серьёзно отозвался я. И правда: или мы в войну играем, или Сашка мой командир, а тогда чего спорить… Чтобы компенсировать недовольство, я погуще вымазал физиономию грязью.
Ждать пришлось долго — немцы всё бегали, орали и вообще вели себя несколько неадекватно, на мой взгляд. Я уже начал опасаться, что вот-вот начнёт светать, хотя мои часы хладнокровно показывали, что едва второй час. Наконец они унялись. Мимо нас прошли те самые полицаи — наверное, направлялись в бывший сельсовет, допивать самогон. Мне пришла в голову забавная мысль, что немцы, как наши… мои нынешние… короче, Большие Люди из моего времени!.. обожают превращать школы в сортиры, клубы в распивочные, стадионы в вещевые рынки. Я обсосал эту мысль, и она перестала казаться мне забавной. Уж слишком похоже — в забитую, погружённую во мрак деревню, прилетает на самолёте Начальник, его с помпой встречают, провожают «на постелю», и снова всё погружается во мрак, а представители правоохренительных органов отправляются допивать самогон. Только в наше время чаще летают на таких машинах, что «физилер» покажется перед ними детским самолётиком.
«Ты, кажется, становишься коммунистом, скаут? — осведомился я сам у себя. И сам себе возразил: — Нет. Не коммунистом. Просто чуть больше человеком, чем раньше. Мне ведь и там, тогда всё это не нравилось. Но там я не мог ничего сделать. А тут… — я ощупал гранатную связку. — Ничего — распогодится».
Около самолётов остались двое часовых, безостановочно ходивших туда-сюда, как маятники. На штыках поблёскивал отсвет керосиновых огней из окон избы, в которую ушёл тот кадр в плаще. Не иначе как они там с господином капитаном Саари рыбку кушают. Ну-ну.
Это я думал уже в движении — мы ползли вперёд, слившись с мокрой землёй и травой. Я держал в зубах финку и слышал, как из углов рта вырывается моё собственное дыхание, казавшееся мне, как всегда в такие моменты, страшно громким. А ещё мне казалось, что всё остальное время я живу только ради вот этих моментов.
Часовой прошёл мимо меня, почти наступив на руку. Я задержал дыхание, присел на корточки и одним прыжком настиг его, зажал рукой рот и вонзил финку спереди между ключиц. Легионер завалился вбок, длинно содрогаясь, я успел повернуть клинок и выдернул его. Второй часовой тоже исчез. Рэм, Гришка и Олег подбежали к самолётам, а мы с Сашкой бросились к избам — в нарушение его собственного приказа и не сговариваясь.