Мы с Галей переглядываемся и пожимаем плечами: вот так подарок «Литгазете»! А директриса возбуждена, проглядывая наш список.
– Куры будут по рубль семьдесят пять. Мы их вам развесим и упакуем. Огурцов и томатов каждому достанется по банке. Горошку тоже. Рагу из частиковых рыб придётся разыгрывать – будет две трети от вашего списочного состава. Сардин хватит на всех. Апельсинов по килограмму не получится. Развесим грамм по семьсот. Шампанского по бутылке всем, а «посольскую» одну на двоих. Разыграете. Завтра мы вам всё подготовим. А послезавтра часов в 11 подгоняйте машину. Берите побольше мужчин. У нас – самовывоз и самопогруз.
– Нельзя ли, – спрашиваем, – договориться с вашими грузчиками?
– Да у нас их всего два. Они целый день грузить будут! Помочь могут, об этом и договоритесь. Но люди нужны.
Не стану описывать, как мы выходили из положения, постоянно уговаривая сотрудников стать сегодня грузчиками, обещая за это обслужить их без очереди. Можете представить себе и сами, какой ор и гвалт стоял, когда каких-то продуктов на всех не хватало. А почти всегда не хватало дефицитной экзотики: кроликов, свиных языков, говяжьей печени, банок тушёнки, икры (она появлялась в заказах по праздникам), хорошей водки (то есть той же «Посольской» или «Русского сувенира»). Торговля шла до глубокой ночи. Добровольных помощниц у меня в редакции находилось много. Им тоже полагалось внеочередное обслуживание.
Всякий раз, когда я появлялся в магазине, директриса отводила меня в сторону и заговорщицки внушала, что просить надо то-то, то-то и то-то. «Вам дадут», – убеждённо говорила она, имея в виду газету. Но мы никогда ни о чём никого не просили: торг формировал заказы сам.
То, о чём я пишу, – это, так сказать, видимая часть айсберга. Потому что торговля дефицитом в редакции шла постоянно. Кто-то приносил ношенные, но вполне ещё пригодные американские джинсы (новые у спекулянтов стоили немыслимых денег, а в магазинах их не было вовсе). В отделах проверки или писем постоянно что-то продавали и покупали: сапоги зимние и осенние, платья, брюки. Я сам приобрёл в газете неновую дублёнку, которая мне потом послужила на славу. Надо ли добавлять, что магазины дублёнками не торговали. Да и хорошие женские шубы можно было достать только по большому блату.
Мой старший товарищ Бенедикт Сарнов написал чудесную книгу «Наш советский новояз». Жаль, что не включил он в неё такие слова, как «достать» или «блат». Они, несомненно, заслуживают этой чести.
Не «купить», а «достать». Еду я в троллейбусе с сыном из Книжной лавки писателей. Вскрываю свёрток, даю сыну книгу – он углубляется в чтение. Вынимаю книгу для себя. Ко мне наклоняется интеллигентный гражданин: «Скажите, где вам удалось это достать?»