— Эта песня о возвращении домой, — добавил он.
«Дом, ведь у него, наверное, осталась семья, которая тоскует без него, любимая или даже несколько», — подумала Бренна. Глядя на его прекрасный профиль, девушка все больше утверждалась во мнении, что у него была далеко не одна женщина.
Кифи снова начал повторять слова, на сей раз переводя их на ирландский язык.
Пусть беснуется море,
Бросая волну за волной.
Я домой доплыву
И мои сокровища найду.
Мужчина откинул пальцем стружку и добавил:
— Я точно не знаю, что это значит.
— Сокровища, — повторила Бренна. — Что же для нормандца может быть сокровищем? Наверное, богатства, нажитые чужим трудом?
Мужчина удивленно посмотрел на Бренну:
— А я думал, что сокровище в этом стихе означает семью.
Бренна судорожно сглотнула. Все знали, что нормандцы не очень-то заботятся о женщинах и детях. Так по крайней мере говорили ей. Однако что-то в голосе этого нормандца подсказывало, что он не из таких.
— То есть эта песня о человеке, который ищет своих детей, — пояснила Бренна свое недоумение. — Вы думаете, что у вас есть семья и что этот стих вы запомнили еще на родине?
Кифи рассмеялся:
— Я не помню, что там было еще в песне, но думаю, что у того мужчины из песни были трудные времена, о которых он забыл.
Мужчина принялся снова напевать бессвязную мелодию.
У Бренны комок подступил к горлу. Почему ее так волнует женщина этого чужака? Однако песня Кифи по-прежнему беспокоила ей душу.
— А вы могли бы прекратить этот шум?
— Песня помогает мне концентрироваться, — ответил мужчина. — Если вам не нравится моя песня, вы могли бы спеть свою.
— Я не девочка-менестрель, чтобы петь по вашему заказу, — отрезала Бренна.
— Но ведь это только песня, принцесса, — сказал Кифи, которого, казалось, нисколько не трогала ярость и глазах Бренны. — Наверное, даже ирландцы знают одну или две песни.
— Знают.
— Тогда что плохого будет в том, чтобы спеть ее? — обворожительно улыбнулся мужчина.
— Ну хорошо, чтобы вы успокоились, я спою.
Бренна немного посидела, размышляя над выбором песни.
— Вот. Эта песня про то, почему мы, ирландцы, так любим дождливую погоду, — сказала она.
Зазвучало сладкое сопрано — высокое и чистое, несмотря на небольшую заминку в мелодии.
Когда спокоен океан,
Плывут к нам чужаки.
Нам не пристало их бояться,
Пускай боятся нас.
Когда умерла последняя, печальная нота и Кифи посмотрел на Бренну, улыбка его исчезла и уголки рта опустились. В этой песне красноречиво было высказано все, что Бренна думала о соседях-норвежцах.
— И что, все ирландские песни столь грустны?
— Если они и грустны, то только потому, что грустна наша жизнь, — немного жестче ответила Бренна.