Противореча моим словам, из-за уха неторопливо поползла теплая струйка. Черт, все кровью заляпаю. Саша мгновенно побледнела, как полотно. Рыженькая высокая Лена не торопясь достала из сумочки бинт и аккуратно стерла кровь с моей шеи. Потом протянула мне весь рулончик.
– Промокайте пока. Я сейчас вернусь, здесь аптека на углу.
На мой, мягко говоря, изумленный взгляд все еще бледная Саша пояснила:
– Лена в Медицинском учится, третий курс. А я крови не переношу, боюсь, как дура последняя.
Голос у нее слегка дрожал. Самойлова пока не было видно, похоже, они с узбеком нашли общие темы для разговора.
– Саша, а как вы оказались здесь? – решил поинтересоваться я.
– Мы гуляли с Леной и Михаилом. Он нас подвез до центра, – Саша порозовела. – Зашли в «Кавказские вина», потом пошли вниз, у Михаила там какие-то дела были. Потом увидели этих, в куртках. Ну он к ним и кинулся. Я и не знала, что он так умеет драться – как Ван Дамм. Раз, два и эти побежали. Гопники уродские.
Саша скорчила гримаску, и стрельнула взглядом в сторону подворотни, в которой скрылся Михаил.
Тем временем вернулась Лена с каким-то полиэтиленовым пакетом и принялась доставать оттуда разные предметы. Мы с любопытством следили за ее действиями. Она достала пузырек с бесцветной жидкостью, упаковку таблеток, сверточек ваты и запаянный пакет со льдом.
Я присвистнул. В голове болезненно отдалось.
– Валерий Борисович, – обратилась ко мне Лена, – дайте-ка я посмотрю, что у вас с головой.
– Лучше просто Валерий, – пробурчал я, но голову осмотреть позволил.
– Сильный ушиб, – констатировала Лена, быстро ощупав мою бедную голову – не тошнит, голова не кружится?
– Кружится, – подтвердил я, – но не тошнит.
– Скорее всего будет, – обрадовала она меня, – уж очень хорошо вас треснули. Сейчас я вам все обработаю, и надо вас обязательно уложить в постель. И врача вызвать.
– Спасибо, доктор. А ходить я смогу? Вообще жить-то буду?
Мы все посмеялись, а потом принялись за мою несчастную голову. Лена промыла ушиб чем-то, что страшно жглось. Как выяснилось – перекисью водорода. Потом посоветовала приложить пакет со льдом и скормила мне таблетку. Но этим не ограничилась, почувствовав себя заправским врачом.
– Ну-ка глубоко вдохните и выдохните. Нигде острой боли нет?
– Насколько острой? – резонно поинтересовался я – Так, чтобы на стенку лезть, нет. В боку болит. И поскрипывает слегка.
– Ого! – будущая медичка посерьезнела. – Трещинка у вас, а может и перелом. Но скорее всего трещина.
Тут из подворотни, на которую Саша уже смотрела не отрываясь, вышел Самойлов, наш российско-канадский Ван-Дамм. По тому, с каким облегчением она вздохнула, было понятно, что здесь имела место быть привязанность сердечного свойства.