Или ее преследовал шорох дробящегося, перекатывающегося гравия и голос матери: «Русалка! русалка…»
Затем ненависть и стыд проходили как мигрени, и на смену им приходила жалость — не только и не столько за себя; Патти жалела всю расу людей. Оборотни. Книга Денборо — та самая, которую она начала и бросила — была про оборотней. Что же это, черт возьми, за человек, который знает об оборотнях?
И все же она здесь чувствовала себя лучше — ей жилось лучше. Она любила своего мужа, свой дом, свою жизнь и себя самое. Все шло прекрасно. Да, впрочем, чтобы все прекрасно — где это видано? Когда она обручилась со Стэном, ее родители выглядели разочарованными и несчастными. Они встретились на вечеринке в университетском женском клубе. Он был тогда стипендиатом в Нью-Йоркском университете. У них нашлись общие друзья, и к концу вечеринки Патти заподозрила, что влюбилась. К середине семестра подозрение перешло в уверенность.
Когда пришла весна и Стэнли предложил ей выйти за него замуж, она согласилась не раздумывая. Несмотря на серьезные сомнения, с ней согласились и ее родители. Это было той малостью, что они могли себе позволить, хотя Стэнли Урису вскоре предстояло сделать первую вылазку на биржу труда, наводненную молодыми счетоводами, и ему, продиравшемуся сквозь эти джунгли, очень пригодились бы семейные финансы, однако Стэнли не апеллировал к судьбе, имея на руках лишь их единственную дочь. Патти было уже двадцать два — вполне взрослая женщина. Она готовилась к выпуску.
— И что, остаток жизни я должен содержать этого четырехглазого сукина сына? — услышала как-то ночью голос отца Патти. Родители ходили ужинать, и отец вернулся, несколько перебрав.
— Ш-ш, она услышит, — откликнулась Рут Блам.
Еще долго заполночь Патти не сомкнула глаз; ее бросало то в жар, то в холод от ненависти к ним обоим. Два следующих года она провела в попытках отделаться от этой ненависти; уж чего-чего, а этого чувства вокруг нее всегда было в излишке. Временами она смотрела на свое отражение в зеркале. Приятные линии лица показывали, что эту битву она выигрывает. Ей помогал в этом Стэнли.
Его собственные родители отнеслись к молодой семье с должным вниманием. Конечно же, они не верили, что их Стэнли предназначено судьбой жить в бедности и убожестве, но и они сожалели о том, что «дети поступили опрометчиво». Дональд Урис и Андреа Бертоли поженились в начале двадцатых и, казалось, совершенно забыли об этом.
Стэнли же, напротив, был вполне уверен в собственных силах, беспечно игнорировал высказываемые вслух родителями опасения и предостережения. В конечном счете оправдался его оптимизм, а не их страхи. В июле 1972 года Патти получила место преподавателя английского языка и стенографии. Чернила на ее дипломе даже не успели высохнуть. Работать надо было в Трейноре — маленьком городке в сорока милях к югу от Атланты. Патти каждый раз лихорадило, когда она вспоминала, как получила это место — ну, просто жуть! Составив список журналов, где публиковались рекламные объявления, она за пять ночей написала сорок писем с приложением своих анкетных данных. Потом начали приходить ответы: двадцать два уведомляли, что места уже заняты. В других случаях очень скоро становилось ясно, что место ей не подходит. Так отсеялась еще дюжина вариантов. Каждый походил на ряд предыдущих. Стэнли вошел в комнату в момент, когда она ломала голову над тем, как бы сократить объем работы. Беглого взгляда на кучу разбросанных по всему столу бумаг ему оказалось достаточно, чтобы уверенно выудить сообщение из Управления школами в Трейноре, в котором она не нашла чего-либо более обнадеживающего, нежели в остальных.