— А я думала, ты го-онишь, — протянула Дашка. Уголки ее губ опустились, она разглядывала Алену с любопытством и брезгливостью, как паука-птицееда. — Знаешь, Аспирин… Схожу-ка я в сортир для разнообразия.
И она прошествовала по коридору в туалет.
— Кто это? — тихо спросила Алена.
— Не твое дело, — сказал Аспирин. Смеяться он перестал, но горло саднило до сих пор. — Вот что, красавица… Бери одеяло, подушку, табуретку… бери и выметывайся в коридор.
— Куда?
— Пересидишь полчаса, ничего с тобой не случится, — Аспирин подхватил одной рукой табуретку, другой девочку, поволок то и другое за дверь. — Вот тут сядь и сиди, я тебя потом заберу. К звонку не прикасайся — убью. Ясно?
Алена сжала губы. Молча кивнула.
— Вот и хорошо, — Аспирин снова хохотнул. — Куплю тебе мороженое.
И он закрыл дверь, щелкнув сначала верхним замком, а потом нижним.
Из ванной выглянула Дашка:
— Проблема решена?
— Какая проблема, — пробормотал Аспирин, выбираясь из штанов, — какая, к чертям, проблема…
Подхватил влажную податливую женщину и потащил в спальню, в ворох не убранных с утра простыней.
Четверг
Он проснулся как от пощечины.
На часах было семь. Дашка сопела, полуоткрыв рот.
Аспирин встал. Обошел квартиру. Закусив губу, посмотрел в дверной глазок…
Отпер входную дверь.
Алена спала на полу, свернувшись клубком в одеяле. Ее лицо было покрыто бороздками высохших слез.
* * *
— Может, примерим еще вот это платье? — голос Аспирина дрогнул от щедрости.
— Нет, спасибо. Мне не нужно.
Продавщицы, курсирующие вдоль стоек с детской одеждой, поглядывали на них с любопытством. Темноволосая дама лет сорока желала видеть мелодраму — рождение новой Золушки. Из провинциальной бедности в столичную роскошь, из безотцовщины в объятия папаши, и все ей будет по заслугам — квартира, жених и юридическое образование. Молодая крашеная блондинка предпочитала криминальные сюжеты: Аспирин в ее глазах был демоном-соблазнителем, покупающим душу ребенка за недорогие шмотки. К счастью, блондинку почти сразу вызвали к кассе, и покупатели избавились от ее назойливого внимания.
Пока Алена покупала колготки, носки, белье, Аспирин маялся неловкостью. Потом дело дошло до крупных покупок; у входа в отдел стояла кукла-манекен в бальном платье с корсетом и кринолином. Аспирин посмотрел на цену и решил, что эта пробка для дырявой совести — как раз подходящего диаметра.
— Зачем мне? — удивилась Алена. — Куда я в нем?
— Увезешь в Первомайск, — сказал Аспирин, все естественнее входя в роль. — Покажешь маме… В школу, к конце концов, на новогодний бал…
Темноволосая продавщица слушала и млела. Алена приподняла уголок рта: