— Вы тоже заметили?
Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.
— Как у вас вообще? — неловко спросил Аспирин. — Как… жизнь?
— Да так. Обыкновенно. Работаю.
— Бегаете? — Аспирин кивнул на кроссовки.
— Да, — отстраненно сказала Ирина. — Надо, понимаете, держать форму. Бегаю. Ну, вы идите к Алене, надо же дать ей лекарство.
— Иду, — Аспирин отступил за дверь. — Спасибо. Вы, это… звоните, если что?
— Если что? — переспросила она насмешливо.
— Да так, — повторил Аспирин. — Звоните.
* * *
Алена сматывала струны. Две уже лежали в пакетике, третья извивалась в Алениных пальцах. Четвертая, на опустевшей скрипке, ждала своей очереди.
— На, — он протянул таблетку и стакан воды.
Алена выпила.
— Как она там? — спросила, сворачивая струну в кольцо.
— Ирина? Бегает.
— Это плохо.
— Это хорошо, — неуверенно возразил Аспирин. — Здоровье, форма…
— В десять часов вечера? В темноте, под дождем?
— А ты откуда знаешь, что в темноте и под дождем? — у Аспирина больше не было сил удивляться.
— Я видела вчера, — Алена повернула колок, освобождая последнюю, четвертую, струну. — И позавчера. Она бегает по вечерам вокруг дома.
— Может, у нее нет другого времени…
— Нет. Просто ей особенно хреново по вечерам, — отрезала Алена.
* * *
В понедельник ему дали визу.
Он сунул паспорт в нагрудный карман и вышел на улицу, где падал с неба уже не дождь, а первый беленький и слякотный снег. Дело было за малым — успеть на рейс. Или, в крайнем случае, взять билет на завтра.
По дороге домой он напряженно раздумывал: просить Ирину присматривать за Аленой? Или не просить? Разумеется, соседка потребует объяснений: как он, отец, может бросать одиннадцатилетнюю дочь одну?!
Нет, пожалуй, лучше не связываться. Если что — Алена сама позвонит ей и попросит о помощи. Ирина не откажет.
От этой мысли ему стало легче: в каком-то смысле Ирина для Алены даже надежнее, чем он, Аспирин. Его вечно не бывает дома, он ничего не понимает в девичьей одежде, привычках, у него элементарных лекарств в доме нет. Он оставит ей денег, она девочка хозяйственная…
А если потеряет ключи?
Раньше ведь никогда не теряла…
А если прорвет кран?
Ну, прорвет так прорвет. Алена вызовет слесаря. А он, Аспирин, будет позванивать иногда — спрашивать, как дела. В конце концов, есть Ирина, она живет одиноко, почему бы ей не позаботиться о такой же одинокой девочке?
Рана на голове… Алена говорит — «Ерунда», она упрямая, как осел, и гордая, как гранитный памятник. Но разве Аспирин — фельдшер? Он и себя-то в такой ситуации не знал бы, как лечить. Чем он может помочь ей? Вот если бы Ирина…