– Ну, вот что, мисс Уэнтворт. – Дивон развалился на стуле. – Я не верю янки. Особенно богатым и влиятельным. Равно соблазнительным и рыжим. Они всегда лгут, и я имел возможность не однажды в этом убедиться.
Фелисити вздрогнула, и ему стало почти жалко ее.
– Я была вынуждена лгать вам. Что мне было делать? Объявить всему городу, что я из Нью-Йорка?
– И аболиционистка в придачу. Но это, однако, не помешало вам воспользоваться гостеприимством моей бабки…
– И вашим… – прошептала она. Дивон отвернулся.
– Я хотела признаться вам, особенно после…
– Во сколько оцениваете вы возможность добраться с детьми до Нью-Йорка в кратчайший срок? – Дивон совершенно не хотел обсуждать с нею этот вопрос, но услышать о своем признании в любви было для него просто невыносимым. Унизительно вспоминать о своих неразделенных чувствах. Кроме того, такой вопрос выбил девушку из колеи, и ему приятно было наблюдать, как она растерялась.
– Ну, я… Я не знаю. А что было бы приемлемым для вас?
– За то, что я буду рисковать своей жизнью, жизнью команды и… – он слегка усмехнулся, – не говоря уже о судне?
– Я же сказала вам…
– Да-да, я помню, – с неохотой отозвался Дивон. – Но что, если ваш отец не одобрит такой шаг?
– Он одобрит. – Фелисити в этом была уверена. – А если не одобрит он, то у меня достаточно своих средств. – Ее состояние по матери было тоже весьма значительным. – Сколько стоило снаряжение «Бесстрашного»?
– Мы с кузеном вложили в него около ста тысяч долларов.
Фелисити и глазом не моргнула.
– Мой отец заплатит вам столько же плюс рыночную стоимость хлопка… золотом.
Дивон громко свистнул.
– Да вы знаете толк в мотовстве, Рыжая! А что, если я потребую чего-либо другого, а не золота вашего панаши?
– Я… Я не понимаю, о чем вы говорите. – Фелисити почувствовала, как заныло у нее под ложечкой.
– Не понимаете? – Выражение его лица снова уличало Фелисити во лжи.
– Я понимаю только одно: вы не имеете никакого намерения доставить меня с детьми в Нью-Йорк, и потому лучше прекратить этот бессмысленный торг. – С этими словами девушка повернулась и направилась к выходу. Но не успела она взяться за ручку, как Дивон оказался рядом, заслонив от нее дверь своим плечом.
– В чем дело, Рыжуля? Неужели ты сдаешься так просто? А я думал, что аболиционисты готовы на все ради своего дела. По крайней мере, некоторые из них. – Плечи девушки задрожали, и капитан уже был готов прекратить эту комедию, обнять ее и пообещать все, что только она захочет. Но еще слишком свежа была рана, слишком чудовищен обман, и он сам почти верил в сказанную им только что фразу. – Ведь покинули же вы свой уютный безопасный дом для диких дебрей жаркого Юга?