Саня (запел из «Кармен»). «Любовь!… Любовь…! Любовь!…» Любовь!…»
Люба взяла с соседнего стола папку, размахнулась и стукнула Саню по голове.
– За что?!
Люба (просто, серьезно). Если он меня бросит, я умру. Не нарочно умру, а от горя, я перестану есть, спать, пить. Я умру от звериной болезни «сморщенное сердце». Звери так погибают, когда их бросают люди, которых они любят.
Саня. Да, чур, я переселяюсь за твой стол!
Егоров. Алексей Юрьевич, мы же с вами договорились.
Люба. А я что, опять остаюсь в углу? Ничего не знаю, я буду сидеть у окна.
Лямин. Бросьте, честное слово! Я вообще не уверен, может, я завтра же вернусь обратно. Я не приспособлен к руководящей деятельности. Когда меня выбрали профоргом, я сразу развалил профсоюзную работу: полгода наклеивал марки на книжки, а их надо было наклеивать на карточки.
Саня. Ничего, опирайся на нас, мы тебе будем помогать. Ты еще не знаешь, какая это сила – массы.
Егоров. Все будут помогать. Вы же знаете, как к вам относятся.
Лямин (тронут). Ну, спасибо. Честно говоря, поддержка мне понадобится. Я еще не знаю, справлюсь ли вообще, но какие-то планы у меня есть.
Саня. Дерзай, дерзай.
Егоров. Значит, я сижу за столом Алексея Юрьевича, а вы – где хотите. (Взял со стула подушечку, пошел за стол Лямина.)
Люба. Иван Никифорович, я все-таки женщина.
Егоров не ответил, вернулся на свое место.
– Ну ладно, садитесь.
Саня. А вот Валя Чулко так бы не поступила.
Люба. Именно поступила. (Села за стол Лямина.) Совсем другое дело. Можно смотреть на Неву…
Саня. Со своей грустью на лице она была очаровательна.
Люба. Валя Чулко сказала моему мужу, что меня нельзя любить, потому что я неэстетичная. Леша, мне надо сегодня пораньше уйти. Ты меня отпускаешь?
Саня. Слушай, это нечестно, я первый сказал, что мне надо уйти.
Люба. Не знаю, у меня от этого зависит семейная жизнь, зависит все. Если он меня не отпустит, я все равно уйду, пускай меня увольняют.
Егоров. Когда был Куропеев, ваша семейная жизнь не зависела от работы. Теперь вдруг начала зависеть.
Люба. Вдруг стала зависеть.
Лямин. Тебе что, действительно так срочно?
Люба (отчужденно). Да, действительно… (Собралась, подошла к двери, вытащила стул.)
Лямин (вслед). Тогда что ж, я тебя отпускаю. Можешь идти.
Люба (холодно). Причем я, собственно, все сделала, что нужно. Моя совесть почти спокойна. (Ушла.)
Его ров (иронично). Хм…
Саня. Хорошо погуляли. Ну, за дело, господа, за карты.
Лямин. Да, да, все. Работаем.
Комната обрела свой обычный деловой облик. Затрещали арифмометры.
Егоров. А я неделю собирался отпроситься на сегодняшний день пораньше – так и не смог.