Иудейская война (Флавий) - страница 281

4. Такие насилия, впрочем, терпело простонародье от прислужников тиранов, но люди именитые и богатые были приведены к самим тиранам. Там одни были умерщвлены по ложному обвинению в заговоре, другие – под предлогом, что они хотят предать город римлянам, чаще же всего выступали подставные свидетели, обвинявшие их в том, что они имели в виду перебежать к римлянам. Ограбленные Симоном были препровождаемы к Иоанну, а разоренные последним передавались в руки первого. Так поочередно они пили кровь своих сограждан и делили между собой трупы несчастных. Воюя между собой за верховную власть, они были единодушны в злодействах. Кто препятствовал другому принимать участие в насилиях над согражданами, считался самолюбивым негодяем, а тот, который был устранен от участия, жалел о том, что лишился случая совершить жестокость, как о потере доброго дела.

5. Описать в отдельности их изуверства нет возможности. Коротко говоря, ни один город не переносил чего-либо подобного, и ни одно поколение с тех пор, как существует мир, не сотворило больше зла. В конце концов, они издевались еще над еврейским народом для того, чтобы казаться менее безбожными в отношении чужестранцев. Но этим они ясно показали, что сами были рабы, скопище бродяг и незаконнорожденное отребье своего народа. Они-то и разрушили город, они принудили римлян, против своей собственной воли, дать свое имя печальной победе и сами же почти своими руками втащили в храм замедливший огонь. Без скорби и слез смотрели они из Верхнего города на пожарище, тогда как оно у римлян вызвало чувство сострадания. Об этом, впрочем, еще будем иметь случай поговорить, когда дойдем до описания соответствующих событий.

Множество иудеев было распято перед стенами города. – Об Антиохе Эпифане. – Иудеи разрушают укрепления римлян.

1. Тит, между тем, быстро закончил сооружение валов, несмотря на то, что солдаты много терпели от защитников стены. [362] После этого он послал часть всадников для поимки тех иудеев, которые в поисках средств питания спускались в загородные овраги. Между ними попадались также и воины, которые не могли уже насыщаться одними грабежами, но большей частью это были бедняки из простого народа. Если они не переходили к римлянам, то лишь потому, что боялись за судьбу своих семейств, ибо бежать с женами и детьми было невозможно из-за бдительности бунтовщиков, оставить же их на произвол этих злодеев, значило бы преднамеренно обречь их на смерть. Голод, однако, внушал им смелость покидать город, но и после того, как им удавалось обмануть стражу, опасность угрожала им еще от внешнего врага. Попадаясь в руки римлян, они невольно из страха перед казнью оборонялись, а раз оказавши сопротивление, они считали уже бесполезным просить после о помиловании и погибали. После предварительного бичевания и всевозможного рода пыток они были распяты на виду стены. Тит хотя жалел этих несчастных, которых ежедневно было приводимо пятьсот человек, а иногда и больше, но, с другой стороны, он считал опасным отпускать на свободу людей, взятых в плен силой, а если бы он хотел их охранять, то такая масса охраняемых скоро могла бы превратиться в стражу для своей стражи.