Этот довольно глупый анекдот вспоминается, когда хочешь описать плавание по реке.
Третий день «Гагарин» идет от Ростова вверх по Дону. Третий день дует горячий, сухой восточный ветер. Река петляет, но ветер, следуя изгибам ее ложа, все равно бьет прямо в лоб. О парусах не может быть и речи: невозможно лавировать на узком фарватере, где то и дело проходят встречные суда. По пятнадцать часов в сутки трещит мотор. У Данилыча его стук начал вызывать профессиональные галлюцинации.
— Хорошо шьем! — неожиданно сказал он сегодня вместо обычного «хорошо идем».
— Что-что?..
— Мотор, говорю. Как швейная машинка: чах-чах-чах-чах…
Действительно: чах-чах-чах-чах… Цок-цок-цок-цок… Мимо нас проходят буи речного фарватера: три тысячи сорок восьмой, сорок седьмой, сорок шестой… На закате ветер стихает. Мы становимся в одной из боковых излучин Дона и ночуем, приняв душ из флакона «Тайги». Восход похож на закат, который прокручивают в обратном порядке: солнце ползет вверх, комары исчезают, ветер снова начинает дуть, а Данилыч заводит швейную машинку: чах-чах-чах…
Иногда нас подбрасывают попутные баржи. Мы швартуемся к борту, глушим мотор, и его сорокасильный тенорок сменяется натруженным басом толкача-буксира: ух-ух-ух-ух… Мы лежим на палубе, стараясь найти огрызок тени. Жара. Ветер. Скука не скука — но монотонность.
Дон — река степная. Как сама степь, он чрезмерен. Широкий, тихий плес, береговые заросли, тихая, уютная протока ведет куда-то вглубь. Поворот русла. Впереди. снова тихий плес, зеленый берег, уютная протока… Поворот. Дон красив. Дон опять красив. Дон снова красив. Даже тягостна эта избыточность, это повторяемость красоты. В море не то: море тоже бесконечно. Но море не периодично.
Впрочем, мы пишем дневник, а не учебник по теории функций. «Монотонность», «бесконечность»… Три дня на Дону были наполнены кочевым бытом, небольшими приключениями и дорожными встречами, как любые дни путешествия. Но если читатель хочет понять то странное ощущение, которое вызывает река, — нужно время от времени прерывать чтение и повторять:
— Цок-цок-цок… Чах-чах-чах… Ух-ух-ух.
I
Из путевых записей Сергея.
На реке берега называют «левым» и «правым», если идут по течению. Мы идем против течения, поэтому впредь, чтобы не путаться, будем называть левый берег правым и наоборот.
Раннее утро. Чах-чах-чах… Причалы Ростова остались позади.
— Знаете, как я назову главу о сегодняшнем дне? — похвастал судовой врач. — «Вперед, на Сталинград!»
Экипаж рассмеялся под влиянием приятной мысли, что Сталинград уже у нас в кармане. Это была типичная ошибка.