Они занялись блокнотом. Пионов сказал:
— Я его забираю!
— На каком основании? — спросил я. — Я что, арестован?
— Это можно сделать в любой момент, — заверил он меня.
— Но тогда сделайте! — возмутился я. — А блокнот я не отдам. Это инструмент моего ремесла.
— Как хочешь, — сказал Пионов, — сам напросился. — Он вынул из чехла наручники и надел на меня. — Так тебе легче? — осведомился он, отдуваясь. Его огромный живот мешал ему нормально двигаться. Он пыхтел, как бегемот во время гона.
— Так справедливее, — ответил я.
— Ну и целуйся со своей справедливостью, — заметил он и принялся листать мой блокнот.
Акиндин участливо спросил:
— Ты в Бога веруешь?
— В какого? — удивился я.
— Пожалел волк кобылу, оставил хвост и гриву! — торжествующе произнес он, намекая, что я убийца.
— Наш чин не любит овчин? — спросил я.
— Чего-о-о?.. — опять не понял он.
— Я к тому, что не надо радоваться раньше времени.
В этот момент в кухню втолкнули сонного Леху. Он был в зеленых армейских трусах и босой. От его прически с перышками не осталось и следа — укатали сивку горки. Следом появилась фитилявая консьержка. На этот раз она предпочла темный атласный халат. На ногах у нее были тапочки-пуфики.
— Это он… — уверенно показала она на меня жилистым пальцем. Край халата распахнулся, и я понял, что она под ним, как всегда, голая. Леха сладко зевнул.
— Ты кто? — спросил Пионов у Лехи.
— Это мой напарник, — ответил я за него.
— Я тебя не спрашиваю, — желчно заметил Пионов.
— Фотограф-профессионал, — галантно представился Леха и щелкнул голыми пятками.
— Вот ты-то мне и нужен, дорогуша, — обрадовался Акиндин. — У меня дочь родилась!..
Леха поморщился.
— Не-е… — гордо ответил он, — у вас зарплаты не хватит…
Акиндин удивленно помолчал, а потом ударил Леху с правой, и Леха сел на пол.
— Ты чего дерешься? — удивился Леха, осторожно ощупывая ухо. — Странный у нас народ, вначале в морду бьют, а потом просят об услуге. Теперь я из принципа…
— Ты был с ним? — сурово спросил Пионов у Лехи, который ничего не боялся.
— Нет, — вступилась консьержка, — он был со мной…
— Ага… — обрадовался Пионов, — вся банда в сборе!
У консьержки побледнели щеки.
— Я же сама позвонила… — пролепетала она.
— Иногда у преступника не выдерживают нервы и он делает глупости, — пояснил Акиндин с умным видом.
— Но ведь это я позвонила… — повторила она с отчаянием.
— Ну и что, дорогуша? — удивился Акиндин. — Сядешь за компанию…
В общем, полиция в своей стихии. Я даже залюбовался. В кухню вошла Люся, чего-то прошептала Пионову на ухо. Я услышал конец фразы:
— …Хороший адвокат… от этого вопроса… камня на камне не оставит…