Прополоскав чашку из-под хлопьев и оставив ее в раковине, он еще раз поглядел на часы и решил, что больше ждать не будет. Достав телефонную книжку, он набрал прямой номер Карузерса. Тот снял трубку после первого гудка.
— Вернон, это Терри.
— Террел Маккалеб! Ты здесь, в городе?
— Не-е, все еще в Лос-Анджелесе. Как поживаешь, старик?
— Я? А ты-то как? Прошло не так мало времени, а от тебя никаких вестей.
— Знаю, знаю. Теперь со мной все в порядке. Спасибо за открытки, что ты присылал мне в больницу. Передай Мари от меня спасибо. Они мне здорово помогли. Я знаю, я, конечно, негодяй и должен был написать или позвонить. Ну ты меня прости.
— Мы пытались звонить тебе, но в телефонной книге тебя нет, и в отделе кадров ты не числишься. Кейт и та не знала, где тебя искать. Единственное, что было ей известно, это что ты съехал с квартиры в Вествуде. Кто-то из кадров мне говорил, что ты поселился на катере. Ты просто сжег все мосты.
— Просто мне казалось, что так будет лучше. Ну, понимаешь, пока я не начну нормально передвигаться и так далее. Но теперь все в порядке. Ты как? — спросил Маккалеб.
— В общем не жалуюсь. Ты скоро у нас будешь? Твоя комната по-прежнему ждет тебя. Мы ее пока никому не сдавали. Как-то рука не поднималась.
Маккалеб рассмеялся, сказав, что, к сожалению, в ближайших планах поездка на восток у него не значится. Они с Карузерсом знали друг друга уже двенадцать лет. Хотя Маккалеб работал в Квонтико, а Карузерс — в округе Колумбия, в отделе баллистики лаборатории криминалистической экспертизы, они часто работали они над одним и тем же делом. А когда Карузерс появлялся в Квонтико, Маккалеб и его бывшая жена Кейт селили его в своей гостевой комнате — а она была несравненно уютнее, чем комната в служебном общежитии. В свою очередь, Карузерс и его жена Мэри всегда были чрезвычайно гостеприимны, если Маккалеб оказывался в Вашингтоне, и предоставляли в его распоряжение комнату их сына. Он скончался давно, от лейкемии; ему было двенадцать лет. Карузерс настаивал на этой любезности, хотя Маккалебу приходилось ради этого отказываться от оплаченного ФБР номера в «Хилтоне». Поначалу, когда Маккалеб спал на кровати несчастного паренька, он ощущал себя непрошеным гостем. Однако Вернон и Мэри были так радушны, а вкусная еда и приятная компания заставили Терри начисто забыть о «Хилтоне».
— Ну, заезжай, когда захочешь, — сказал Карузерс, засмеявшись в ответ. — В любое время.
— Спасибо, старик, — ответил Терри.
— Я вот смотрю на часы, и, по моим расчетам, у вас там только светает. Что это тебя прижало звонить в такую рань? — спросил Вернон.