– Как же им удалось забраться в Фонд?
– Не представляю. У каждой из двух наружных дверей стоит охранник и никого не пропускает без специального разрешения и регистрации в журнале. Даже мне приходится регистрироваться при входе и выходе. Мистер Рандольф всегда боялся краж произведений искусства или актов вандализма. Всего за несколько лет до ограбления какой-то сумасшедший в Риме разбил молотком скульптуру Микеланджело «Скорбь», и мистер Рандольф распорядился усилить меры предосторожности. Тогда-то охранники и начали заносить фамилии всех посетителей в журнал, а после закрытия Фонда тщательно обыскивать все этажи.
– Может быть, кто-то оставил незапертым окно?
– Охранники утверждают, что в тот вечер все проверили и перепроверили. Тем не менее полицию кое-что насторожило. Она обнаружила отпечатки мисс Чикос на папке со схемой сигнализации. Мисс Чикос только что закончила магистратуру и поступила к нам на работу куратором. Обеспечение безопасности не входило в ее компетенцию, поэтому она стала основной подозреваемой. Косвенной улики не хватило на то, чтобы вынудить ее уволиться из Фонда. Я вообще-то ее не любила. У нее был немного вульгарный вкус и слишком длинная шея.
– Слишком длинная для чего? – полюбопытствовал я.
Она проигнорировала мой вопрос и задала свой:
– Есть ли шанс, что ваш клиент вернет Рембрандта Фонду?
– Шанс есть.
– А как насчет Моне? Это была маленькая картина, но такая очаровательная. Ваш клиент что-нибудь говорил о ней? – Лекомт опустила подбородок и с вызовом посмотрела на меня из-под темных очков.
– Нет, – ответил я.
– Жаль. Это было одно из моих любимых изображений.
– Кстати, об изображениях. – Я вынул из кармана фотографию Шанталь Эдер. – Вам знакома эта девочка?
Она взяла фотографию, тщательно изучила и вернула мне.
– Нет, никогда не видела. Очаровательная девочка. А я должна ее знать?
– Вероятно, нет. Вам известно, где можно найти мисс Чикос?
– Я слышала, она живет в Рочестере. Как раз подходящее место для нее.
– Почему?
– Потому что там живут такие, как Сэмми Глик.
– Например?
– О, Виктор, у нас у всех есть свои маленькие тайны, не так ли? Мне было интересно поговорить с вами. Нам нужно встретиться снова. Возможно, в более интимной обстановке, чем открытое кафе. И может быть, вы действительно прочтете сочинения Колетт. Понимаете, те из нас, кто хоть раз прошел через особые отношения, которые описывает она, больше всего хотят передать молодым свой опыт. Я могу многому научить вас, если позволите.