– Когда вы с Моникой уезжаете?
– Завтра.
– Не опоздайте на самолет.
– Не волнуйся. Где просмотровый зал?
Она кивнула в сторону лестницы. Я сунул в рот канапе и пошел на звуки, доносящиеся снизу. Неприятные, первобытные звуки.
Это была просторная комната с разнообразными креслами и кушетками, расставленными перед огромным экраном. Видеопроектор был прикреплен к потолку, а звук вырывался из подвешенных вдоль стен колонок. Кресла и кушетки в основном были заняты, в воздухе плавал табачный дым, картинка была яркая, диалоги громкие и предельно ясные.
Потому что нет ничего яснее, чем «О, малышка, да, так мне нравится, давай еще раз, а потом еще и еще!»
Хотя работа сделала меня циником, а прожитые годы притупили остроту восприятия, я порой цепляюсь за надежду, что не все так грязно в этом мире, как кажется. И всякий раз, когда надеюсь на это, попадаю в дерьмо.
Новейшее кинотворение Теодора было откровенным порно. Не той фривольностью, которую ханжи в нашей стране называют чернухой, а настоящей жесткой порнографией, которую не увидишь даже на ночном телеканале во второсортной гостинице. Я был настолько шокирован, что поперхнулся и зашелся кашлем. Большинство присутствующих обернулись и раздраженно уставились на меня.
Один из взглядов исходил от самого Теодора Перселла с неизменной толстой сигарой во рту. Он сидел на кушетке подле высокой красотки с тяжелой челюстью. Она что-то шептала ему на ухо. Положив одну руку на его плечо, другую – на колено. Изменение положения собеседника не повлияло на ее элегантную позу.
Перселл что-то сказал ей, и женщина оглянулась на меня. Перселл с трудом поднялся. Не говоря ни слова, прошел мимо меня и гордо прошествовал в бильярдную.
Когда я вошел следом, он закрыл дверь. Комната была светлой, тихой, если не считать стонов, доносившихся из просмотрового зала. Кончик сигары тлел. Бильярдный шар одиноко и красноречиво лежал на длинном зеленом сукне. Из окна был виден мрачный бассейн, странно поблескивающий в темноте. Я почти готов был увидеть там тело, плавающее лицом вниз, но потом вспомнил, что оно обычно появляется в третьем акте.
– Э-э-э… не ожидал увидеть тебя здесь, малыш, – сказал Теодор Перселл.
– Подумал, что мне нужно отметиться на просмотре вашей новой картины, – ответил я. – Не знал, что по такому поводу теперь устраивают чудесное семейное развлечение. Давно занимаетесь порнушкой?
– Не очень. Съемки порно напоминают блицкриг: мотор – начали, мотор – кончили, а в результате – мешок баксов. В этом городе есть правило: несколько провалов, и ты считаешься проигравшим, но я снова делаю ставку, готовлюсь вернуться в игру. Я получил сценарий, который не смог не принять. Лучший сценарий из прочитанных мной. Не порно, а совершенно законный.