– Хорошо, Виктор, тогда я должен задать вопрос: что вам в действительности известно о Терезе Уэллмен?
– Она пережила нелегкие времена, но теперь смогла изменить свою жизнь.
– Она так говорит? – Галликсен улыбнулся, словно услышал смешную историю. – Виктор, неужели вы до сих пор верите в Деда Мороза?
У судьи Систин, крупной женщины с медвежьими предплечьями, отсутствовало чувство юмора. Пока я задавал вопросы Терезе Уэллмен, она сидела с каменным лицом и делала заметки. Время от времени я украдкой поглядывал на судейскую скамью, чтобы понять, как Систин воспринимает нашу историю, но мадам была опытным юристом: ее лицо оставалось бесстрастным. Тем не менее, я почти не сомневался, что свидетельские показания Терезы достигают своей цели.
И в этом, скажу без ложной скромности, была моя заслуга. Именно мои вопросы создавали сюжетную кайму, поддерживали ритм рассказа, выделяли такие подробности, которые нельзя было не занести в протокол, и позволяли Терезе расплакаться, ибо ничто не размягчает сердце правосудия сильнее, чем слезы.
Это была классическая история невинной девушки, погубленной зрелым богатым человеком. Галликсен попробовал было испортить мне игру, заявив, что полудетские воспоминания истицы не относятся к рассматриваемому делу, но я возразил, что здесь каждая мелочь имеет исключительное значение, и судья согласилась со мной. Я настоял, чтобы протокол зафиксировал все: вечеринки, путешествия, дорогую одежду, роскошную квартиру, влиятельных людей, которые неожиданно начали обращать на Терезу внимание. Такая сказочная, экзотическая жизнь настолько очаровала юную простушку из западной Филадельфии, что она не заметила, как погрузилась в темный омут неравноправных сексуальных отношений.
– Давайте определим некоторые детали упомянутых вами вечеринок, Тереза, – сказал я. – Вам подавали спиртное?
– О да. В обед, конечно, вино, Брэдли любил вино. Часто пили шампанское. После обеда ликеры, опять шампанское или настоящее великолепное шотландское виски.
– Вы много пили до того, как познакомились с мистером Хьюиттом?
– Мои родители не увлекались спиртным.
– Но вы пили с мистером Хьюиттом?
– Он привил мне вкус к спиртному.
– На тех вечеринках были и другие одурманивающие сознание вещества?
– Да, марихуана. Часто кокаин. Таблетки.
– Вы принимали наркотики до того, как познакомились с мистером Хьюиттом?
– Нет.
– Вы выросли в западной Филадельфии, не так ли?
– Я ходила в католическую школу, мистер Карл. Монахини относились к нам очень строго.
– Брэдли принимал наркотики на этих вечеринках?