Сухо застучали пулеметы. Тем временем душманы поняли, что одиноко стоящая фигура над рекой — едва ли не единственная удобная мишень. Остальные или укрылись под броней, или заняли позиции за своими машинами. Шквал мерзко жужжащих пуль уложил Белограда в камни. "На них непохоже. Стрелки у них отличные. По идее, должны были уже уложить, — подумал Богдан, — Но что же делать?" Еще одна попытка подняться закончилась с тем же результатом. Единственное, что ему удалось — перебросить тело под ближайший, достаточно надежный валун. Но до машины оставалось метров двадцать.
В следующую секунду он увидел, как Рустам на ходу открыл люк, который тут же засыпали брызги искр, высекаемых пулями. Похоже, со своего места он, не высовывая головы, увидел открытый люк на башне. Наверное, до него дошло, что командира нет на машине и стрелять некому. Тут же люк захлопнулся «по-боевому». "Так захлопнуться может только молодой. Зачем он это сделал?", — подумал Богдан.
Обычно, во время боя, люк или вообще не закрывали, или оставляли «по-походному» с маленькой щелкой, не фиксируя зажимы. Когда в броню попадает «коммулятивный», он прожигает в ней дырку и, нагнетая давление, загоняет внутрь весь свой заряд. Тогда детонирует боекомплект, и машина взрывается изнутри. Но, если люки не затягивать, давление просто вырвет их вместе с фиксаторами и, если выдержит боекомплект, — есть все шансы выжить. Да и простая мина, когда разрывается под местом водителя, вышибает его вместе с креслом и люком наружу, как катапультой. Конечно, сорвать башкой бронированный люк и лететь с ним метров…надцать — удовольствия мало. Но все же лучше, чем размазать мозги по потолку.
Выстрелов из гранатометов пока что не было. "Значит засада несерьезная, — подумал Белоград, — простая охрана мины. И все должно быстро закончиться". Шестым чувством Богдан понял: раз закрыл «по-боевому», значит — собирается оставить свое место и под броней пробраться в башню, чтобы открыть огонь из пушки самому. БМП замерла. "Так и есть, — подумал Богдан, — У меня не больше минуты. Добежать уже не успею. Да и не дадут". Граната замерла как раз под пулеметом. Богдан отчетливо видел кольцо с разжатыми усиками и тоненькую нитку проволоки, на которой повисла смертоносная железяка. Сейчас на этой нитке висела жизнь Рустама.
"Как она раньше не взорвалась? — подумал Богдан. — Остается только одно…" Приклад привычно улегся на плече, в прорези показалась граната вместе с растяжкой. Богдан снял с предохранителя на «одиночные» и перевел прицел на проволоку. Вот когда пригодился бы 7,62. "Какой идиот 5,45* *