Хоронить Васю Очко собралось много народа. Кортеж машин длинной вереницей тянулся за гробом. Движение до самого кладбища было перекрыто. Не многих в нашем городе хоронили с таким почетом.
Псих, или «Ложный подрез»
Вор по кличке Псих и Шлихт были друзьями и партнерами. Когда Псих освободился, ему было под шестьдесят. Большую часть своей жизни он проскитался по тюрьмам и лагерям. Застал то время, когда шла война между ворами и «суками». Ссучившимися считались те, кто, не выдержав тяжести воровской жизни, пошел на контакт с лагерной администрацией. По своей сути, «суки», или, как их еще называли «бляди», были теми же ярко выраженными представителями преступного мира, но только с подмоченной репутацией. Помимо воров и «сук», в то время на зоне было много мастей. Основная масса — «мужики», но были еще и «ломом подпоясанные», «красные шапочки», «один на льдине». В этой круговерти Псих сумел выжить и не сломаться. Он дважды сидел в камере смертников по указу об ответственности за идейно-воровской террор. На суде пальцем вырвал себе глаз, и высшую меру заменили на «четвертак». А когда в 61-м году поменяли уголовный кодекс и максимальный срок стал пятнадцать лет, его
«четвертак» заменили на пятнадцать, из которых двенадцать он уже отсидел. Через три года он был на свободе. Однажды он сказал Шлихту:
— Я був там, де людина людину їсть.
Эту фразу можно было воспринимать как в прямом, так и в переносном смысле.
Не выдержав тягот лагерной жизни, самые решительные уходили в побег. Чаще всего бежали не из лагеря, где стояли часовые на вышках, и территория была ограждена забором из нескольких рядов колючей проволоки, а с лесной делянки. В тайге бригаду разбивали на звенья, и конвойным за всеми усмотреть было сложно. Большую часть времени конвоиры грелись у костра. Расчет был на то, что на тысячу километров вокруг простиралась тайга и бежать, не имея продуктов, было бессмысленно.
Чаще всего в побег уходили втроем. Двое матерых зеков брали с собой попутчика поупитаннее и потолще. Когда продукты кончались, его убивали, разделывали на куски и питались человечиной. Когда мясо кончалось, они уходили в разные стороны, чтобы не выменять у судьбы свою жизнь на жизнь напарника.
Псих несколько раз уходил в побег, но человечины не пробовал. Среди воров в законе это не допускалось.
Удачных побегов было немного. В погоню уходил войсковой наряд, и беглецов возвращали в лагерь. Чаще всего в «деревянных бушлатах» в назидание остальным. Мертвых зеков укладывали рядом с вахтой и проводили мимо них всю зону, возвращающуюся с работы. К поиску «побегушников» часто подключались местные охотники — якуты. За каждого пойманного или убитого беглеца они получали премию.