– Я не понимаю… – жалобно простонал Свиркин.
– Сейчас поймешь. Тарас влюбился в меня. Узнал, что я без ума от Иноземцева, а Иноземцев тоже без ума от меня… И решил устранить соперника.
– Иноземцева! Иноземцева он решил устранить! А я-то тут при чем?! – взвизгнул Свиркин.
– Кеша, мужчине очень не к лицу, когда он впадает в истерику, точно баба… Продолжаю. Тарас решил убить тебя, чтобы все подумали на Клима. Ведь вы с Климом подрались, и Клим заявил во всеуслышание: «Я убью тебя!» Было такое?
– Было… – прошептал Свиркин.
– Так вот. Тарас попросил Вовку Воскобойникова, известного школьного хулигана, украсть из лаборатории яд кураре.
– Но никакого яда не существовало!
– Да! Совершенно верно. Вовка принес Тарасу обычный раствор марганцовки. Тарас, еще не зная, что это никакой не яд, подлил раствор в пиво. Вы пили пиво в тот день?
– Пили… – севшим голосом прошептал Свиркин.
– Пили. Ты еще его леденцами из жестяной коробочки закусывал, да?
– Да… Но я еще ребенок практически был, и вообще, те времена, такие простые, невинные… Вот и закусывал пиво леденцами! Сейчас это, конечно, кажется дико смешным…
– А Тарас верил в кураре… – заметила Вероника. – Тоже – невинное, доверчивое дитятко! И это невинное дитятко подлило тебе яд.
– Но это не яд был вовсе!
– Тарас не знал тогда, что это никакой не яд! – спокойно, четко повторила Вероника. – Он хотел убить тебя, и он налил тебе яду. Он ждал, пока ты умрешь… Чтобы всю вину свалить на Клима, который к тому времени уже присоединился к вашей компании. Тарас хладнокровно убивал тебя, Кеша! И неважно, что у него не получилось…
– Как это неважно, как это неважно… – испуганно забормотал Свиркин. – Слава богу, я жив!
– Значит, ты готов простить Тарасу его намерение убить тебя?
– Нет, но… погоди, ты как-то все передергиваешь…
– Я просто рассказываю тебе факты. Продолжим. Что было потом?.. Тарас наконец понял, что это был не яд. И в голове у него родился новый план. Спонтанно, тут же! Он знал, что Клим не позволит тебе снова отозваться обо мне грубо… Он знал, как Клим отреагирует, и…
– Я понял, – перебил Свиркин тусклым голосом. – Дальше я все помню прекрасно. Этот глупый розыгрыш…
– Кеша, тебе не страшно было лежать в могиле Черного Канцлера? Совсем-совсем не страшно? Ты ведь потом и гроб открыл, любопытный ты наш, жестянку из-под леденцов туда бросил…
– Я был ребенком! Семнадцать лет мне было!
– А сейчас тебе сколько годиков? Так и осталось – семнадцать. Ты, бедный мальчик, так и не научился отвечать за свои поступки… – пропела Вероника. – Ты за эти годы так и не стал старше ни на один день… Ты умер семнадцатилетним, милый Кеша. Тебя убил Тарас. А потом долго-долго жертвовал денежки на обелиск над твоей могилкой…