И сразу же после работы поехала по указанному адресу.
Дверь ей открыла Саша – чуть полноватая, с энергичным круглым лицом, копной великолепных волос.
– Я – Вероника Одинцова… Получила ваше письмо.
– А чего фото не выставили на сайте? – вместо приветствия поинтересовалась Саша. – Ну да ладно… Проходите. Папа был немного не в себе после того вечера. Даже не ожидал, что его бывшие ученики помнят о нем, любят… Приятно ему было.
– Да, он замечательный человек, – кивнула Вероника.
– Сказал, что Вероника Одинцова пошла по его стопам… Вы тоже учитель химии?
– Не совсем… Я медик, биохимик. Но все оттуда, из детства пошло…
– А… Проходите в комнату. Только не пугайтесь – папа совсем плох.
Они прошли в просторную светлую комнатку. В углу, на кровати, лежал под простыней Андрей Максимович. Вернее – кости, обтянутые зеленоватым пергаментом. От прежнего Андрея Максимовича остались одни только глаза.
– Папа, Вероника Одинцова пришла! – с преувеличенной радостью воскликнула Саша Мессинова.
Андрей Максимович пошевелился.
– Вероника… Молодчина… Пришла!
Вероника села на стул рядом с кроватью. «Очень плох. Очень! – с горечью подумала она, глядя на бывшего учителя. – Не жилец… Эх, а я так надеялась! И все надеялись…»
– Как вы?
– Никак… – попытался он улыбнуться. – Но это ничего… Меня вот выписали. Умирать.
– Еще поживете… – тупо солгала Вероника.
– Ладно тебе врать, Одинцова! – сердитым шепотом огрызнулся Андрей Максимович. – Двоечница! Ты медик или кто? Глаза разуй… Хотя, конечно, я бы еще пожил! – с детской какой-то мечтательностью протянул он.
Он вдруг стал вспоминать какие-то истории из той жизни, когда он работал учителем в школе, но, судя по фамилиям, это были истории не про одноклассников Вероники. Андрей Максимович все перепутал.
– Вы так и не вспомнили о Климе Иноземцеве?
– О ком? А, такой рыжий, мелкий… Помню, помню! Ох, крови он мне попортил, паршивец… – хрипло засмеялся учитель, потом закашлял.
Вероника почувствовала, как подкатывают к горлу рыдания. Клим не был ни рыжим, ни мелким.
– Чего нюни распустила? Ну ладно, иди уж…
Она поцеловала Андрея Максимовича в лоб и вышла на кухню.
Саша Мессинова поставила на стол кружку с дымящимся чаем.
– Он ничего не помнит… – пробормотала Вероника.
– Чайку? Да вы садитесь… Врачи сказали – дня два-три ему осталось. Чудо будет, если неделю протянет. Мы с мужем по очереди с ним сидим.
– Если хотите, то я…
– Спасибо, – покачала головой Саша. – Своя ноша не тянет.
– Рак – это страшная вещь… – пробормотала Вероника, отпив из чашки.
Саша тоже налила себе чаю, села напротив Вероники. Дочь Мессинова хоть и выглядела печальной, но все равно круглое лицо излучало энергию. Папина дочка…