Разговор зашел о недавних событиях. В зону конфликта были введены мобильные силы местного МВД, до 300 человек. Это практически все «подразделения готовности». Остальная часть «вооруженных сил» комплектуется, в случае необходимости, призывниками в возрасте 16–55 лет. Вообще, на дорогах Абхазии и улицах Сухуми удивительно мало вооруженных из «ментов», только посты ГАИ имеют по одному автомату. Еще перед банком, где мы меняли доллары, стояла вооруженная охрана. Старик с двумя румынскими АК-47 на плечах ел банан.
Спросил я и о «людях с песьими головами». Министр был категоричен, всех обезьян, после того, как они начали набрасываться на коров, отстреляли. Наибольшую угрозу мирной жизни в республике сейчас представляет страх перед минами. Население даже пограничную, мелководную реку Псоу боится переходить не по мостам. По этой же причине я не посетил и памятную дачу Сталина — место дислокации «Арго». Говорят, там значительные разрушения и «все заминировано». Проверять мы не стали — поверили на слово.
Меня интересовала также судьба русских добровольцев воевавших в Абхазии. После победы им были обещаны дома и земли побежденных. Некоторые имели глупость настаивать на получении обещанного до истечения трех лет после окончательной победы. Некий русский патриот оказался достаточно буйным для того, чтобы организовать целое поселение новоявленных эмигрантов. Абхазы сдали всех ФСБ.
На приемной президента нет вывески, рамка, правда, есть. Охрана — ребята на вид лет по 15–16. Президент также принял нас без проволочек минут через 15. Кабинет более чем скромный. Ардзинба чем-то напомнил мне Кочаряна, но выглядел потухшим. Его можно было понять: «независимость» народу осточертела, каждая война — вспышка агонии, позволяющая режиму продлить свое существование. Ардзинба отнесся к абхазской эскаладе «Арго» скорее снисходительно — нашли, на чьей стороне воевать! — ибо хорошо знал наших союзников. Что бы там не говорили о грузино-абхазских взаимоотношениях беженцы с обеих сторон, явной вражды в тылу не наблюдается. В Сухуми нас подвозил до вокзала водитель-грузин. Он рассказывал, что те, кто не поддался панике и не побежал, не попался победителю под горячую руку, в массе своей выжили.
Вся междугородняя связь в Абхазии до сих пор осуществляется через Тбилиси. На Ингури-ГЭС, где вместе работают жители Грузии и Абхазии, зарплату выплачивают «лари». «Абхазцы» — в массе своей русские специалисты — дико возмущаются. Около 50 % абхазцев по вероисповеданию мусульмане — вероятно единственные на Земле, которые едят свинину и пьют вино.