Я тотчас выслал отряд в семьдесят ружей для дальнейших разведок и через десять минут послышалась оживленная перестрелка между тяжелыми мушкетами, с одной стороны, и залпами ремингтонов и винчестеров — с другой. Вскоре принесли в лагерь двоих наших раненых, которые сказали, что дрались с уара-сурами. Наши ружья, повидимому, пугнули неприятеля изрядно: звуки стрельбы постепенно удалялись, однако через час нам принесли еще двоих раненых и сообщили, что убиты два юноши, один занзибарец и один маньем, и я уже подумывал послать значительное подкрепление, как вдруг увидел входящего в лагерь Уледи, за ним шли наши люди и старшины неприятельской партии, которые оказались просто старшинами маньемов из шайки Килонга-Лонги!
Они рассказали, что составив отряд из пятидесяти человек, вооруженных огнестрельным оружием, и около ста человек с копьями, они, переправившись через Итури, пошли на восток и недели три назад добрались до опушки леса, перейдя также и через Семлики. Тут они начали производить свои обычные набеги, как вдруг увидели людей с ружьями, приняли их за уара-суров и потому стали стрелять. Противники ответили им тем же, одного из них убили, другого ранили смертельно и четверых тяжело. Остальные маньемы бежали в свой поселок с криком: "Мы пропали!" Но потом они выслали вдоль по тропинке засаду, приказав своим людям спрятаться по кустам, покуда остальная община наскоро принялась укреплять свое становище, чинить зерибу и проч. Увидев на тропинке передовых людей идущей на них партии, они опять выстрелили; двоих убили, четверых слегка ранили; когда же противники стали осыпать их пулями, они спросили: "Кто вы такие?" Те им ответили: "Мы люди Стенли". Перестрелка тотчас прекратилась, и они возобновили с нами знакомство, которое никогда ничего кроме бед нам не приносило. По правде сказать, мы непрочь бы найти законный предлог для уничтожения хотя бы одной шайки этих бессовестных разбойников, однако на сей раз принуждены были милостиво выслушать их извинения из-за этой стычки, очевидно случайной, и даже обменялись дарами.
Они рассказывали еще, что встречали партии уара-суров, но им не посчастливилось, и они извлекли из этих встреч только один небольшой слоновый клык. Ипото, по их словам, в двадцати днях ходу от Букоко через лес.
Авамбы здешнего округа знают Рувензори под названием "Вирейка".
С тех пор как мы вышли из лесов авамба близ Угарамы, мы шли узкой полосой, поросшей исполинским тростником в 5 м высотою. С вершины холмов видно, что эта полоса имеет от 5 до 15 км в ширину и отделяет горы от чащи дремучего леса. Дорога была всего лучше у самой подошвы гор, хотя трава тут своими размерами и толщиной напоминала бамбук; на всем переходе тропинка была твердо проторена, и нам пересечь пришлось не более двух ложбин и речек. Тут же попадалась во множестве акация с опущенными ветвями, наподобие шатра или зонта, которая представляет собою единственную древесную растительность в ближайших окрестностях Ньянцы. По мере приближения к настоящему лесу эта акация исчезает, уступая место чисто тропической, великолепной растительности, наполняющей всю остальную часть долины.