— Но я не потомственный торгаш!
— Что значит не потомственный торгаш? — На злобном лице Карцепа проявилось недоумение.
— Убей его, Зигфрид, он пытается обмануть нас! — взвыла Юлия и затряслась всем своим морщинистым телом. Теперь она выглядела как труп.
— Заткнись! — оборвал ее Карцеп. — Мы не можем допустить ошибки, разве ты не понимаешь? — И, обращаясь к Питеру, продолжил: — Я все про тебя узнал, твой дядя — Нух Земанис, богатейший человек Гудбурга! Разве не так?
— Так, хозяин, только я не из Земанисов, меня зовут Питер Фонтен, мой отец был садовником в доме мэра города Недда, все население которого вымерло от неизвестного поветрия. Остались только Нух Земанис и я — он подобрал меня и воспитал, так я стал его наследником, не являясь потомком Земанисов...
Выпалив все единым духом, Питер с замиранием сердца стал ждать вердикта мессира Карцепа.
— Он не лжет, — произнес хозяин спустя мгновение. — Я это вижу. — И, подойдя к несостоявшейся жертве, перерезал ятаганом путы, коротко бросив: — Пошел прочь.
Уговаривать Питера не было нужды, он подхватил одежду и босой побежал наверх по ступеням, пока хватало света факелов, потом пробирался на ощупь.
Толкнул входную дверь и оказался на воздухе, не веря, что снова может им дышать.
Сев на ступени крыльца, Питер дрожащими руками натянул одежду и босым вернулся в домик.
— Ты вернулся? — удивился Мургаб.
— Как видишь.
Питер прошел в свою комнату и сел на лавку. Только сейчас он стал осмысливать то, что видел, будто снова слышал крики бесновавшейся Юлии:
— Это ты виноват — где нам теперь взять другую жертву?! Я старею, посмотри — я опять старею!
— Не ори на меня, я куплю другого раба или украду торговца в городе. Я обязательно что-нибудь придумаю, у нас будет грязная кровь.
Новый день после бессонной ночи начался неожиданно. Услышав в коридоре шум, Питер подпрыгнул на кровати — он не заметил, как заснул под утро после изнурительного ночного бдения.
Хозяин ударил в дверь кулаком, и та распахнулась. Питер был уже на ногах и широко раскрытыми глазами смотрел на мессира Карцепа. Выглядел тот ужасно, должно быть, эта ночь оказалась бессонной не только для его невольника.
— Собирайся!
— Я уже готов.
Карцеп зло дернул головой и вышел, Питер поспешил за ним, на ходу подвязывая башмаки.
Не оборачиваясь, хозяин быстро прошел через весь двор, толкнул створку ворот, и они оказались на улице, где Мургаб держал под уздцы лошадь.
Вскочив в седло, Карцеп крикнул:
— Не отставать!
И принялся нахлестывать лошадь плетью.
Ориентируясь лишь на удаляющийся пыльный шлейф, Питер бежал что есть сил, а когда терял хозяина, тот возвращался и бил медлительного раба плетью. Продолжалось это достаточно долго, еще не зажившая спина Питера снова кровоточила, а на лице к старым синякам прибавились новые кровоподтеки и слой пыли. Прохожие не обращали на избиение особого внимания и шли своей дорогой, лишь изредка бросая на Карцепа настороженные взгляды.