Шарманщик выпил очередной стакан самогона и уронил голову на стол.
– Устал! – сочувственно проговорил Кардаш и погладил слепого по спине. – Вот так и весь наш народ устал от невыси… невыносимого гнета, от тех цепей, кото… рые…
Язык у него все больше заплетался, и наконец он тоже уронил голову на стол и захрапел богатырским храпом.
Вскоре все анархисты либо спали, либо были мертвецки пьяны. Савелий тоже уронил голову на руки и затих.
Прошло еще несколько минут, и шарманщик поднял голову. Оглядевшись, он осторожно встал, стараясь не разбудить своих соседей по столу, и крадучись двинулся к выходу из залы.
Он был уже возле самых дверей, когда за его спиной раздался свистящий шепот:
– Ты куда это, гад, намылился? Ведь знал же я, что ты иуда! Игнат, дурак доверчивый, не поверил мне!
Шарманщик скосил глаза. За ним стоял Савелий с «маузером» в руке.
– Ну все, гидра поганая, сейчас я тебя порешу по всем правилам революционной законности!
Ствол «маузера» ткнулся под лопатку шарманщика, он уже мысленно простился с жизнью… но в эту секунду раздался гулкий удар, и Савелий с негромким стоном повалился на пол.
Шарманщик обернулся.
Рядом с ним стояла та самая женщина со следами былой красоты и аристократического происхождения, которая обслуживала анархистов за столом. В руках она сжимала тяжелое серебряное блюдо – именно им она огрела Савелия по голове.
– Вы не представляете, как давно я об этом мечтала, – прошептала женщина, выводя шарманщика за руку из зала. – Ведь вы офицер? Я это сразу почувствовала, как только увидела вас за столом! Офицерскую выправку и дворянскую косточку не скроешь! Ведь вы пришли за нами? Я не ошиблась?
– Тише! – Борис Ордынцев, а это именно он так успешно изображал шарманщика, прижал палец к губам. – Где она? Где ваша воспитанница? Где Сашенька?
– Она заперта в западном флигеле, – ответила женщина, помрачнев. – Там двое вооруженных часовых. Вы с ними сумеете справиться? Если нужно оружие, я достану… я здесь знаю все ходы и выходы…
– Это отлично. А вот стрелять нельзя – мы всех перебудим. Ну ничего, и без стрельбы управимся. Только прежде чем отправиться за вашей воспитанницей, нам придется освободить еще одного пленника…
Они вышли из парадной части дворца и пробрались к графской конюшне, куда анархисты закатили самоходный органчик вместе с мерином. Борис подошел к шарманке и постучал по ее корпусу костяшками пальцев:
– Луиджи, вы живы?
– А я уж думал, вы обо мне совсем забыли… – донесся из глубины инструмента приглушенный голос.
Борис осторожно отвинтил боковую пластину, расписанную горными тирольскими пейзажами. Изнутри, как чертик из табакерки, выскочил Луиджи и принялся растирать затекшие от неудобного положения руки и ноги.