Лицо аргосца начало наливаться кровью, в охрипшем голосе появилось отчаяние: Конан постепенно скручивал его воротник, все сильнее сдавливая горло.
— Но в любом случае вы же справились со всем, что пришлось на вашу долю! Я с самого начала понял, что вы одолеете... Еще когда увидел, как вы раскидали тех деревенских балбесов... А ты и вовсе великий воин, лучший из всех, которых видел Империум-Цирк!.. Я же — всего лишь маленький человек, знающий, как добиться выгоды... для всех... чтобы всем было хорошо...
— Ты бы послушал, Конан, что он говорит, — спокойно и серьезно посоветовал Ладдхью, наклоняясь вперед и касаясь ладонью напряженной руки киммерийца. — Заггар хорошо знает город, да и связей у него достаточно, чтобы обеспечить нам здесь завидное будущее.
— Что?.. — спросил Конан, оглядываясь на Ладдхью и не особенно веря своим ушам. — Быть разорванными дикими животными — это, по-твоему, будущее? Или еще какие-нибудь кочевники сделают из тебя ветчину на потеху толпе? Будущее!.. Погоди, вспомнится тебе коринфийское золото, обещанное этим мошенником, когда будешь корчиться у крокодила в зубах...
— Нет, киммериец, послушай меня, на самом деле все не так!.. — Заггар, чью глотку Конан несколько отпустил, вновь зашевелился и обрел способность говорить внятно. — Такому чудному цирку, как ваш с Ладдхью, больше не придется иметь дела с... э-э-э... помехами на арене. То, что случилось, было плачевной ошибкой! Жестокой несправедливостью, которая, клянусь, более не повторится! И потом, в Империум-Цирке масса других возможностей... Я выговорю вам такие условия, что ваши кошельки разбухнут, как на дрожжах, а луксурцы станут вас на руках носить...
— Отпусти его, Конан, — сказал цирковой мастер, и терпеливое увещевание все-таки заставило Конана разжать кулак и убрать руку с ворота Заггара. — Надо же хоть выслушать, что он скажет, — продолжал Ладдхью. — Мы уже видели худшую сторону этого города, так почему бы не посмотреть, что в нем есть хорошего. Только учти, — строго повернулся он к добывателю талантов, — чтобы больше мне никаких грязных штучек и тому подобных ошибок!
— О, ни в коем случае... Да разве ж я посмею! — Заггар, заискивающе улыбаясь, отвесил Конану низкий поклон. — Существует масса предварительных и вставных номеров, выступлений при богатых дворах... да мало ли еще чего! — принялся он перечислять. — После ваших сегодняшних подвигов... а они, право же, едва ли не затмевают все, происходившее ранее на этой арене! Так вот, после ваших сегодняшних подвигов каждый любитель циркового искусства рад будет встретиться с вами и предложить какое-то дело. Я, со своей стороны, могу устроить так, что ваши акробаты и шуты будут как сыр в масле кататься...