– Нормально. Он мужик головастый. Ты б, Лёд, завязывал с Дружиной. Пошли к нам, тебе место всегда найдётся.
– Я пока на крючке, – сознался я. – Но, как свои проблемы решу, подумаю. Вы чем занимаетесь-то?
– Да тем же самым – проблемы решаем.
– Слушай, решалыцик, ты Ворона давно не видел?
– Да с того года, пожалуй. Куда-то эта птичка шизокрылая пропала.
Вывеска «Берлоги» претерпела кардинальные изменения. Вместо старого мрачного нечто, отдалённо напоминавшего медведя, на развалинах второго этажа висел плакат с веселеньким диснеевским Винни-Пухом. Правда, в лапах он держал не горшок с мёдом, а бутылку водки и подозрительного вида папиросу. Ума не приложу, как художнику это удалось, но сразу становилось понятно, что медвежонок находится в состоянии неслабого алкогольно-наркотического опьянения. Такое, знаете, безмятежно-обдолбанное выражение морды...
Мы спустились по лестнице и упёрлись в закрытую дверь. За зарешёченным окошком мелькнуло чьё-то лицо, и нам тут же открыли. Три охранника – место бывшей курилки теперь занимала караулка – внимательно нас оглядели, но проверять содержимое карманов не стали и внутрь пропустили без единого вопроса.
Вслед за Селиным я вошёл в зал и только тихонько присвистнул. От былой чёрно-красной гаммы не осталось и следа. Выкрашенные фосфоресцирующей краской стены переливались в лучах крутившегося под потолком зеркального шара. Неизменными остались только мебель и густой полумрак, который изредка прорезали отражавшиеся от мельтешивших зеркалец лучи.
– Пошли, – потянул меня за собой Денис.
– Иду, – я с трудом сдержал кашель. Накурили здесь так, что по залу плыла густая пелена табачного дыма. И ведь посетителей не так много. А что тогда вечером здесь творится? Если новые владельцы и озаботились установкой вытяжек, то заметно этого не было. С другой стороны, никто ведь пока не задохнулся. Наверное...
Денис целеустремленно продвигался куда-то к дальней стене зала, я шёл за ним по пятам, немного опасаясь наткнуться на поджидавшего меня Криса. Чушь! Эта сволочь уже полгода как в аду жарится!
– Здорово, пацаны, – не дожидаясь приглашения, Селин уселся за один из столов. – Лёд, падай. Джон где?
Я выдвинул стул, сел рядом с Денисом и начал разглядывать «пацанов». Первый сложением напоминал Селина – такой же плотный и мускулистый. Закатанные рукава чёрной рубахи оставляли открытыми покрывавшие предплечья татуировки. Угрюмое лицо со слегка приплюснутым носом и двумя белыми рубцами шрамов на нижней губе казалось смутно знакомым. Вроде бы даже какое-то имя на языке вертится. Нет, не помню.