И тут ему позвонил отец Афанасий! Случилось это субботним вечерком, примерно через неделю после их совместной поездки на улицу Красных Галстуков. Закончив вежливые приветствия, молодой священник попросил о встрече. Слегка удивленный Севастьянов, конечно же, пригласил отца Афанасия в гости.
– Сейчас удобно? – поинтересовался священник.
– Конечно! Приходите, я вас жду.
Минут через пятнадцать под окнами Севастьянова заскрипели тормоза «Победы», а еще через минуту раздался звонок в дверь. На этот раз молодец выглядел как самый обычный советский человек, только длинные волнистые волосы на голове были собраны в хвост и стянуты резинкой. В руке отец Афанасий держал коробку с тортом.
– Чем обязан? – поинтересовался Севастьянов.
– Вот, заскочил на огонек, – неопределенно сказал священник. – Надеюсь, не помешаю?
– Всегда рад.
– Вот и хорошо. Чайку попьем… – Отец Афанасий потряс перед лицом Севастьянова коробкой с тортом.
– С удовольствием… Сейчас чайник поставлю. Да вы присаживайтесь, присаживайтесь… Но скажите, батюшка, неужели вы пожаловали ко мне в столь поздний час только для того, чтобы принять участие в чаепитии?
Молодец засмеялся:
– Вы, профессор, необыкновенно догадливы. Конечно же, нет. Просто в нашу прошлую встречу вы рассказали историю, сильно меня заинтриговавшую. Про монетку… Мол, она вызвала события в квартире у этой бабки, когда вещи самопроизвольно двигались… Вы еще использовали для обозначения данного факта какое-то немецкое слово.
– Полтергейст. Или, в переводе на русский, шумный дух.
– Да, полтергейст. И я, если помните, убеждал вас искать рациональное зерно при объяснении всех тайн и чудес.
– Как же, помню… Меня это даже несколько удивило. Как, думаю, так? Поп, а толкует о рационализме. А как же вера в Бога? Ведь она не допускает каких-либо рациональных попыток объяснить его существование. «Верю, ибо абсурдно», – говорил Тертуллиан.
– А меня, в свою очередь, удивило: почему вы, закоренелый атеист, вдруг ни с того ни с сего ухватились за эту мистическую белиберду, – ответствовал отец Афанасий. – Нет, кумекаю, не настолько он тверд в своих убеждениях.
– А я про вас то же самое подумал, – засмеялся Севастьянов. – Значит, мы оба грешны. Ладно. Давайте чай пить.
– Так я хочу сообщить, зачем пришел, – сказал отец Афанасий, нарезая торт. – Меня эта суета, так сказать, выбила из колеи. Как же так, думаю, в наше время научно-технического прогресса и полетов в космос имеют место подобные факты. Захотел разобраться. Есть у меня один знакомый в столице. Как раз интересуется подобными вещами. Позвонил ему, рассказал… Он обещал помочь. И вот сегодня вышел на связь. – Отец Афанасий многозначительно взглянул на Севастьянова. Тот молчал, прихлебывал чай в ожидании продолжения. И оно последовало.