– Вот и допилась. Инсульт у нее.
– И что теперь? – спросил Скок.
– Да ничего.
– В больничку повезете?
– Нет, не повезем!
– Почему это?!
– Она к вечеру отойдет.
– Так сделайте что-нибудь!
– Тут уже ничего не сделаешь. Кончается она.
– Как это, то есть, кончается? Вы – медицина! Лечить должны.
– Должны, – согласился хмурый. – Но в данном случае это не поможет. Я же говорю: все!
– Я денег дам…
– Не нужно мне твоих денег. На похороны лучше потрать.
Скок напрягся и заскрипел зубами. Ему очень хотелось врезать этому мужику по его хмурой роже. Тот, видать, почувствовал реакцию парня. Он опасливо отодвинулся, однако развел руками.
– Все. Моя помощь здесь не нужна. Будь здоров.
– Заживо хороните! – заорал Скок.
– Успокойся. Лучше, вон, водки глотни. На ноги ее уже не поставишь.
«Скорая» укатила, а Скок остался рядом с умирающей матерью. И тут в голову пришла первая здравая мысль. Самое время перепрятать деньги и оружие. Скок запер изнутри входную дверь, потом спустился в погреб, достал рюкзак, спортивный костюм и пистолеты. Печка еще не остыла. Он подбросил в нее пару полешек, дождался, пока разгорится пламя, и засунул туда костюм.
Теперь деньги и оружие. Он пошел в сарай и, не обращая внимания на визг голодных поросят, выкопал в углу яму, положил туда рюкзак с деньгами и оба пистолета, заложил схрон досками, забросал землей, утрамбовал ее, а сверху накидал разной дряни: какие-то мешки, ящики… Оставшись доволен, он повернулся к поросятам, налил из стоявшего здесь же ведра в чашку столовских объедков и направился в землянку.
Мать все так же без движения лежала на кровати. Скок даже не представлял: в сознании ли она? Рот был полуоткрыт, зрачки не двигались. Минут десять он просидел у ее изголовья, потом поднялся. Нужно было позвать кого-нибудь из соседей, хотя бы ту же Марусю Спиридонову, о которой рассказывала мать. Однако Маруся была легка на помине.
В дверь нерешительно стукнули, потом она отворилась, и в щель просунулась женская голова.
– А Матрена чего лежит? – спросила голова.
– Кто? – не понял Скок.
– Сама-то.
Скок вспомнил, что полное имя матери было – Матрена. Но чаще ее звали Мотей.
– Плоха она, – сообщил парень. – А ты сама-то кто?
– Соседка ейная, Маруся. А ты Юра?
– Ага.
– Так чего с Матреной?
– Лепила сказал – инсульт.
– Лепила?
– Ну доктор, или кто он там… В больницу определять не стал. Говорит: сама к вечеру помрет.
– Ой!
– Так что ты, Маруся, посиди с ней. Денег я дам. А если преставится, сделай все как полагается. Соседок позови, обмой… Гроб пусть сделают… Ну, и к поминкам подготовься. Народу сообщи. Там в сараюшке поросята. Пусть заколют и зажарят. И курей тоже. – Скок достал из кармана пачку пятирублевок. – На, возьми. Хватит?